… об инвалидности в Чечне

Минздрав признал Чечню одним из самых здоровых регионов России. Но статистика лукава: врачей в республике обходят и идут сразу за пособием по инвалидности.
Министерство здравоохранения РФ своим рейтингом развеяло миф о сибирском здоровье. Жители Алтайского края по врачам бегают чаще всего. Сразу за ними по уровню болезненности и частоте визитов в больницы идут петербуржцы. Самых здоровых стоит искать в Чечне. Алкоголю там предпочитают спорт, поддерживают ЗОЖ и на недуги не жалуются. Об этом докладывает одна статистика. Другая подсказывает, что прозванному республикой калек Дагестану пора бы уступить титул соседке. Или по-братски поделиться.
В цифрах Росстата Чечня стабильно рожает и так же стабильно хромает. К 2018 году в регионе живёт 1,4 миллиона человек. По данным федерального реестра инвалидов, возможности ограничены почти у 15%. Это 146 тысяч взрослых и больше 65 тысяч детей. В 2005 году их было в четыре раза меньше. Дагестан отстаёт ненамного. Там справки 1-й, 2-й или 3-й группы в наличии у 9% жителей. Это на процент превышает общероссийский показатель, который в стране сокращается с каждым годом. Чечня и Дагестан упорно продолжают множить справки.
Дагестан получил своё звание не за количество людей с ограниченными возможностями. Им он обязан продаже фальшивых документов тем, кто инвалидом не является, но до опухоли мозга хочет получать государственные выплаты. На первый взгляд обольщаться нечем. К примеру, без трудового стажа ежемесячно можно рассчитывать на 4-12 тысяч рублей социальных выплат. Плюс раз в месяц денежная выплата (ЕДВ), но она не превысит 2,5 тысячи, если сохранить в натуральной форме весь набор социальных услуг. Отдельно идут пособия по уходу за ребёнком-инвалидом и финансовая помощь тем, кто присматривает за нетрудоспособными взрослыми. Есть ещё и дополнительная поддержка: скидки на оплату ЖКХ, бесплатный проезд на общественном транспорте, путёвки в санаторий раз в год и сокращённая рабочая неделя без ущерба зарплате и больше отпускных дней.
С учётом постоянных расходов на медикаменты и лечение существенным это не назвать. Но как только необходимость этих трат отпадает, инвалидность становится привлекательной. И резон появляется не только у бездельников со стажем, которые на отказе от бесплатных лекарств могут получить лишнюю тысячу, или у желающих липовой справкой обеспечить хоть какой-то доход заведующей хозяйством жене. Болезненность деловую активность не стимулирует. И далеко не каждый, получивший положенные тысяч 15, пойдёт на биржу труда ради средних по Дагестану двадцати. В Чечне зарплата несколько больше, прожиточный минимум 10 тысяч.
Инвалиды Чечни преимущественно в трудоспособном возрасте. Официальную работу имеет четверть, с остальных налогов в казну не поступает. При этом платеж с доходов физических лиц в региональном бюджете имеет наибольший удельный вес. Так, собственная «прибыль» Чечни по итогам прошлого года составила 11 млрд, из которых больше половины – НДФЛ. Сама себя республика этим, конечно, не обеспечит. Только на социальную политику (куда входит и поддержка инвалидов) потрачен 21,7 млрд рублей. Больше выделили только на образование. Недостающее досыпали из федеральной казны и, соответственно, от регионов-доноров. Это называется выравниванием бюджетной обеспеченности субъектов. Объём помощи зависит в том числе и от налогового потенциала. Считается, что неспособность региона самостоятельно собрать бюджет не должна оставлять его жителей без возможности получить тот же пакет услуг, что и в среднем по стране.
В прошлом году Чечню «выровняли» за 62 млрд безвозмездных поступлений. Из них 22 тысячи вернулись обратно – не потратили. Между тем в 2016 году Минфин предлагал республике умерить аппетиты, но Рамзан Кадыров, за пять лет разуверившийся в божественной природе появления денег, воззвал к совести.
«Мы только сейчас становимся на ноги. В республике и так много проблем», – заявил тогда глава региона. Он отметил, что бюджет уже сокращали, и республика влезла в долги, чтобы восстановить социальную сферу. Дальнейшее урезание, по его словам, сорвёт исполнение «майских указов» президента, «негативно скажется на выполнении социальных обязательств», а это уже неприемлемо.
Несмотря на федеральные вливания, рабочих мест в экономике Чечни не прибавляется. В июне 2018 года Росстат зафиксировал безработицу на уровне 14% при средней по стране в 4,8%. Хуже дела с занятостью обстоят только в Тыве и Ингушетии, Дагестан на четвёртом месте. Кадыров проблему признаёт в исправных рапортах о снижении безработицы. И, судя по статистике, она колеблется. Зато число неработающих и не расположенных к официальному труду инвалидов уверенно растёт: тысяч на десять ежегодно.
За 2017 год Главное бюро медико-социальной экспертизы по Чеченской республике освидетельствовало почти 30 тысяч взрослых. Седьмой части справок не выдали. Впервые процедуру прошли больше 7,5 тысяч человек. Остальные пришли повторно для подтверждения статуса. Делать это необходимо регулярно за редким исключением. Доказывать инвалидность приходится даже тем, кто лишился рук или ног, если это произошло не во время военных действий. А война в Чечне под них не подпадает. Это была контртеррористическая операция. Возможно, именно этим объясняются указанные в статистике ничтожные 0,7% военных травм и заболеваний, полученных в период военной службы. Соответственно, выплаты жертвам той «операции» тоже не военные.
Вне зависимости от термина всплеск инвалидности специалисты списывают именно на войну. Ещё в 2009 году главный эксперт бюро Майрбек Хасиев говорил не только о военных травмах, но и о пагубном влиянии на здоровье психогенных факторов.
«За последние годы увеличилось количество больных с сердечно-сосудистыми и онкологическими заболеваниями. Это во многом последствия пережитых людьми потрясений за годы военных действий на территории республики», – объяснял Хасиев. Его предупреждение о неуклонном росте числа инвалидов в течение 15 лет после окончания боевых действий выложено на сайте главы и правительства республики. chechnya.gov.ru/page.php?r=126&id=6187 Тогда в Чечне было зарегистрировано 107 тысяч инвалидов.
Не просто войной, а массовым истреблением людей объяснил «Фонтанке» инвалидность республики и журналист, востоковед, эксперт по Кавказу Максим Шевченко. По его словам, это очевидный и единственно верный ответ.
– Война – это не только оторванные руки и ноги. Очень много рождалось больных детей. Даже если не было травм, то даже бомбардировок на фоне беременности могло хватить, чтобы ребёнок родился инвалидом. Кроме того, после взрыва бомбы не испаряются. Остатки взрывчатых веществ попадают в землю, отравляют воду. Это яд. Дети, которые рождаются в чеченском народе, уже на уровне зачатия отравлены последствиями этой чудовищной трагедии, войны, которая там была. Это следствие подлой, предательской колонизации.
Других объяснений для более чем 200 тысяч чеченских инвалидов он не видит. Дагестан оправдать тем же свой процент населения со справками не может. Но там правовую анархию внизу рождает правовой беспредел наверху, говорит Шевченко. В Чечне же люди живут трудно, но достойно, и в моральном праве на хитрость отказывать им не стоит.

Татьяна ЦИПУШТАНОВА, «Фонтанка.ру» 4 августа 2018 года