… о миграционном кризисе в ЕС

Исследователь миграции Ольга Гулина о том, как Европа решает проблему наплыва беженцев

Несмотря на все проблемы и дискуссии, страны ЕС уже принимают меры по ужесточению и формализации политики в отношении мигрантов
Современная истерия вокруг сложившейся внутри Европейского союза миграционной ситуации подпитывается недостатком информации, налетами слухов, страхов и стереотипов, распространяемых далекими от миграционных реалий комментаторами.

Призраки «своих» и «чужих»
Уровень страха к «чужим» и нетерпимость к гуманитарным мигрантам варьируется от страны к стране. Свою готовность по-прежнему принимать беженцев высказывают 79% немцев, 77% итальянцев, 67% испанцев, 57% датчан, 47% голландцев, 46% французов и 44% англичан. Особняком в этом списке стоит Дания с населением порядка 5,7 млн человек, предоставившая убежище в 2014 г. лишь 10191 человеку. 26 января 2016 г. Дания приняла закон об изъятии денежных средств, предметов обихода и украшений для оплаты убежища на территории страны и запрете воссоединения лиц – «беженцев от войны» - с членами своей семьи на срок до трех лет.
Министр по вопросам иностранцев, интеграции и жизнедеятельности Дании Ингер Стойберг выступила с заявлением, что «это один из самых неправильно понятых в истории Дании законов», ведь изымаются лишь предметы, «не имеющие персонализированной значимости» и стоимостью свыше 10000 крон (первоначально в законопроекте речь шла о 3000 крон). Разгоревшиеся на общеевропейской арене дебаты о человечности и адекватности закона быстро сошли на нет – просто потому, что подобный механизм предусмотрен и в немецком законе о предоставлении помощи лицам, обращающимся с прошением об убежище.
Подобная практика также давно является законодательной нормой в Швейцарии. Финансовые средства более 1000 франков у лиц, обращающихся с просьбой о предоставлении убежища на территории Конфедерации, подлежат изъятию. Конфискация указанных средств оформляется расчетным листком, гарантирующим лицу возвращение финансовых средств (персонализированные и имеющие особую значимость предметы не изымаются) в случае выезда с территории Конфедерации в последующие семь месяцев.
Наличие или отсутствие требований об изъятии ценных вещей и украшений у гуманитарных мигрантов стоит рассматривать в совокупности с целями европейского законодателя: устрашение и снижение числа заявителей на убежище (случай Дании) или разумное распределение обязанностей по его предоставлению (Германия, Швейцария). И здесь, конечно, правы правозащитные организации, выступившие с предложением разработать закон, возлагающий ответственность, в том числе и финансовую, по восполнению расходов (аналогично кредитованию образования или жилищных программ) после интеграции и адаптации беженца в стране. Такой подход во многом позволил бы избежать двоякости толкования и не плодить страхов «новых и пришлых», посягающих на чужое.

Призраки терроризма и другие
ИГИЛ (запрещенная в России организация) становится серьезной головной болью для жителей Европейского континента. Еще в марте 2015 г. глава Frontex (агентство ЕС по безопасности внешних границ) Фабрис Лежери говорил об опасности и сложности идентификации гуманитарных мигрантов в связи с тем, что в руки боевиков ИГИЛ попало 3800 чистых бланков паспортов сирийцев. Сегодня мы знаем, что среди организаторов теракта в Париже были лица с фальшивыми документами сирийских беженцев, попавших в страну через территорию Греции.
По данным министерства внутренних дел ФРГ и Федерального ведомства по уголовным делам, от 3 до 7% документов, предъявляемых просителями убежища в странах ЕС, являются поддельными. Еще в 2013–2014 гг. среди прибывающих в Германию гуманитарных мигрантов Федеральное агентство по делам беженцев и миграции выявило 200 заявителей, а Федеральное агентство по уголовным делам – 435 просителей убежища, представляющих угрозу национальной безопасности.
Последний отчет Europol подтверждает возросшие террористические угрозы, которые все в большей мере будут распространяться на территорию Европы и потребуют большей координации органов ЕС. Признаны пробелы в общеевропейской политике безопасности, приведшие к событиям 13 ноября в Париже; 25 января 2016 г. создан общеевропейский антитеррористический центр в Гааге, уполномоченный курировать национальные силы полиции стран ЕС, предотвращать гипотетические и реальные угрозы, в том числе подобные событиям, произошедшим в новогоднюю ночь в нескольких городах Евросоюза. Да, серия сексуальных посягательств на центральных площадях европейских городов признана «организованными преступными акциями». Уровень тяжести сексуального моббинга напрямую зависел от готовности и оперативности реагирования уполномоченных органов, в том числе полиции. В Хельсинки, где полиция вовремя отреагировала на сбор толпы иностранцев перед железнодорожным вокзалом задержаниями и привлечением дополнительных сил безопасности, жесткого сценария Кельна удалось избежать. Менее массовые «флешмобы» прошли в Гамбурге, Штутгарте, Кальмаре, Зальцбурге, Цюрихе.
Стоит признать, что волна гуманитарной миграции, хлынувшая в Европу, не позволила уполномоченным государственным службам в надлежащей форме просканировать индивидуальную историю каждого заявителя и, конечно, в Европу под личиной беженцев и лиц в поисках убежища попали криминальные элементы. Цена подобных просчетов и халатности высока, потому что измеряется человеческими жизнями, безопасностью и спокойствием европейцев.

Пути разрешения кризиса
В настоящее время ахиллесовой пятой миграционной политики ЕС является вопрос, кто и насколько ответствен за количество и качество принимаемых гуманитарных мигрантов. Мнения разделились. Одни ратуют за разрешение миграционного кризиса и квотирование принимаемых беженцев на общеевропейском уровне (президент Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер, канцлер ФРГ Ангела Меркель, президент Швейцарии Симонетта Соммаруга и др.). Вторые настаивают на решении вопроса о количестве принимаемых мигрантов внутри каждой страны ЕС в зависимости от возможностей по их расселению и интеграции (вице-президент немецкой партии СДПГ Юлия Клекнер, премьер Словении Миро Серар и др.).
Не дожидаясь единого решения на общеевропейском уровне, парламенты отдельных стран уже установили планки приема гуманитарных мигрантов, исходя из требований национальной безопасности и интересов населения. Так, Федеральное собрание Австрии вне зависимости от распределения беженцев внутри ЕС утвердило следующую квоту: 37500 человек в 2016 г., 35000 в 2017 г., 30000 в 2018 г. и 25000 в 2019 г. Аналогичные меры по инициативе Герхарда Пфистера (кантон Цуг) обсуждает и парламент Швейцарии, готовящийся установить ежегодную планку в 25000 человек. Маловероятно, что подобная «национальная квота» будет пролоббирована в немецком бундестаге.
Вне зависимости от национальных или общеевропейских квот внутри Евросоюза для снижения количества прибывающих гуманитарных мигрантов будут приняты следующие меры:
а) увеличен список безопасных стран, гражданам которых убежище предоставляться не будет (в 2015 г. Германия это делала уже дважды, включив в список Сенегал, Гану, Алжир, Бенин, Гамбию, Мали, Нигерию, все государства Балкан, Украину, Молдавию и др.);
б) облегчена и/или введена автоматическая депортация для лиц, совершивших преступления против половой неприкосновенности, собственности, жизни и здоровья, противодействовавших сотрудникам полиции, вне зависимости от статуса их прошения об убежище или иных форм защиты (подобный законопроект уже подготовлен в Германии министерством внутренних дел);
в) для вновь прибывающих гуманитарных мигрантов будут установлены квоты и предписания по расселению, нарушение которых и/или самостоятельный переезд приведут к аннулированию прошения об убежище на территории государств – членов ЕС.
Мир изменился, он никогда больше не будет прежним. Те, кто не готов это признать, уже проиграли. Их время ушло, будущее принадлежит тем, кто понимает, что миграция – это неотделимое и непреодолимое будущее человечества. Вернее, даже его настоящее. И потому страхи перед «чужими» надо изживать, а призраков побеждать здравым умом и твердым расчетом.
Автор – директор Института миграционной политики, Берлин

Ольга ГУЛИНА. «Ведомости», 28 января 2016 года