… о последствиях вступления Киргизии в ЕАЭС

Вступление Кыргызстана в ЕАЭС несет риски для Казахстана — свободное перемещение товаров и людей может привести к росту контрабанды и дешевой рабочей силы. Однако именно эти риски Казахстан может повернуть в свою пользу
Президент Киргизии Алмазбек Атамбаев на прошлой неделе подписал закон о ратификации договоров по присоединению республики к Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС). Теперь требуется ратификация этого решения парламентами стран — членов ЕАЭС: России, Белоруссии, Казахстана и Армении. Но если кыргызстанских капиталов в Казахстане ждать сложно, то вопросы, связанные с перетоком в РК трудовых мигрантов, реэкспортом китайских товаров и демпингом на общем рынке услуг, выглядят вполне актуальными.

Киргизский интерес
Показательно выглядят ожидания киргизской стороны по поводу вступления в Союз, ведь далеко не всем в Кыргызстане пришлась по вкусу идея присоединения к ЕАЭС. Более того, официальному Бишкеку пришлось приложить серьезные усилия, чтобы убедить собственное общество не противодействовать интеграции. Это заметно даже по риторике высших лиц государства. Например, в программном интервью «Российской газете» от 21 декабря 2014 года президент Кыргызской Республики Алмазбек Атамбаев доказывает: «…убежден, что плюсов от вступления в Евразийский экономический союз гораздо больше, чем минусов». Негатив есть, он заключается прежде всего в подорожании китайских товаров и возможном разорении тех, кто занят в сфере реэкспорта. Но позитива даже в этом высказывании больше.
В России, Казахстане, Белоруссии и даже Армении власти в большинстве случаев факт интеграции не оспаривают и успех ее сомнению не подвергают. Причины, толкающие Бишкек в Евразийский союз, весьма весомые. Еще в 2010 году Кыргызстан ощутил на себе жесткие последствия от закрытия границ с Казахстаном, тогда потери экономики составили порядка 358 млн долларов. По данным Государственной таможенной службы КР, удельный вес России в общем товарообороте республики снизился с 28,5% в 2012 году до 27,5% в 2013м. Удельный вес Казахстана (третьего по размеру оборота торгового партнера республики) в эти же годы также снизился — с 13% до 11,9%. По сравнению с 2013 годом в 2014 году товарооборот между Кыргызстаном и Казахстаном снизился еще на 2,99 млн долларов. Цифра, очевидно, невелика, но она показывает, что тенденция на сокращение товарооборота с третьим по величине торговым партнером для Кыргызстана сохраняется.
Экономические потери в сочетании с политическим нажимом Кремля привели к тому, что у Бишкека не осталось выбора. Даже несмотря на то что вход в ЕАЭС нанесет ущерб интересам другого геополитического и экономического игрока — Китая: таможенные барьеры ЕАЭС встанут перед китайскими товарами уже на границе Кыргызстана. Соответственно, уменьшится транзит и в Узбекистан. Контрабанда китайских товаров, впрочем, никуда не денется, причем весьма вероятно, что в Кыргызстане быстро наладят нелегальную систему по замене нашивок «Made in China» на «Сделано в Кыргызстане» (вместе с соответствующими документами — при современном развитии печатного дела это несложно). Однако «серый экспорт» в любом случае будет уступать «белому», как это случилось после вхождения в ЕАЭС в Казахстане.
Страх перед трудовой миграцией может оказаться необоснованным, так как поставленные перед Казахстаном задачи развития требуют кадров
Правда, ситуация осложняется тем, что реэкспортной деятельностью в Киргизии занимаются в основном так называемые челночники, которые в большинстве случаев используют обходные пути ввоза китайских товаров. Кроме того, по некоторым данным, на складах уже собран объем товара для дальнейшего реэкспорта. Однако Китаю придется искать новые формы официального проникновения в Кыргызстан. Китай уже проявляет интерес к простаивающим предприятиям республики, чтобы перенести туда собственные производства. По заявлению киргизских властей, в число таких предприятий входят Джалалабадский завод по переработке хлопка, Каиндинский кабельный завод, сахарный завод в Беловодском, предприятие по переработке молока в Токмаке, авторемонтный завод в Кара-Балте и др. Такой вариант возможен: пример подал как раз Казахстан, когда по итогам встречи глав правительств двух стран в декабре прошлого года китайский премьер-министр Ли Кэцян предложил перенести некоторые китайские предприятия на территорию Казахстана. Если инициатива сработает, на территории ЕАЭС в скором времени сформируется целая сеть китайских предприятий, что может стать крайне любопытным и неожиданным результатом евразийской интеграции.
Но Кыргызстан надеется оттянуть на себя часть инвестиций за счет переноса на свою территорию и предприятий Евразийского союза. У республики есть ряд конкурентных преимуществ: 12% НДС, низкая стоимость электроэнергии (в четыре раза меньше казахстанской), более низкие, нежели в других странах ЕАЭС, расходы на зарплату (при аналогичной квалификации работников). Другое дело, что торговые войны в самом Евразийском союзе, сколько бы их ни отрицали власти, наглядно показали всем бизнесменам, что размещение производств на территории других государств ЕАЭС — это лотерея с непредсказуемым финалом. Конечно, можно перевести производство из России в Казахстан, где налоговое законодательство благосклоннее к предпринимателям. Но потом вполне можно «порадоваться» новости о заградительном барьере, после того как продукция перестанет соответствовать какой-нибудь свежепринятой сертификации. Самый последний пример — утилизационный сбор, введенный в России, который затруднил выход казахстанских автосборщиков на рынки Сибири.

Риски для Казахстана
Все же основные выгоды киргизское руководство видит именно в возможности перемещать свои товары и свою рабочую силу. Алмазбек Атамбаев четко обозначил эту цель: «Вступление в это объединение открывает новые возможности для экономического развития. Кыргызстану нужна возможность свободно перемещать свои товары, свою рабочую силу».
Но это именно то, чего опасаются казахстанцы. Премьер-министр Кыргызстана Темир Сариев, еще будучи министром финансов, в своих выступлениях отмечал, что наиболее выгодно присоединение к ЕАЭС будет сельхозпроизводителям, переработчикам, текстильщикам и, конечно, мигрантам: «С чем мы идем на этот рынок. Это прежде всего продукция сельского хозяйства (фрукты и овощи, хлопок-волокно, табак), пищевой переработки (молочная, мясная продукция), легкой промышленности (швейные изделия) и обрабатывающей промышленности (стекло, радиаторы)». Соответственно, казахстанским текстильщикам и сельхозпроизводителям, которым и так далеко не просто, стоит готовиться к качественно иному градусу конкуренции. Причем ясно уже сейчас, что выдержат эту борьбу далеко не все. Любовь К., руководитель казахстанской швейной фабрики, замечает: «Даже сейчас один из основных конкурентов — это киргизские предприятия. А после снятия всех таможенных барьеров выстоять будет непросто. Слабым придется просто уйти с рынка».
Но, как отмечают казахстанские эксперты, самое важное — это конкуренция на рынке труда. Уже сейчас заметно присутствие гастарбайтеров из Кыргызстана в строительной сфере, в секторе услуг, развлекательном сегменте. Но приходят они и в новые сферы: рекламу, маркетинг, логистику и т.п. Вероятнее всего, те, кто переехал, долго демпинговать не будут, однако «временщики» будут сбивать цены на рынке труда. Представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в Казахстане Марат Шибутов подчеркивает: «Если говорить об экономических последствиях, то они в основном негативны в области рынка труда: в Кыргызстане примерно 0,8–1 млн незанятого населения, которое частично уже сейчас работает вне страны. Но теперь, когда для них открыты все двери, выехать сможет больше 1 млн и примерно 200 тысяч из них — в Казахстан. Это довольно много для нашего рынка труда, который и так испытывает не лучшие времена». С ним согласен и эксперт по внешней политике Института мировой экономики и политики при Фонде Первого Президента РК Жумабек Сарабеков: «Учитывая, что мы непосредственно граничим с Кыргызстаном, основной риск связан с тем, что реэкспорт китайских товаров в отношении Казахстана продолжится, приняв теперь легальный статус. Это подрывает экономическую безопасность нашей республики».
Однако с таким подходом к проблематике не согласны некоторые кыргызстанские эксперты, высказывающие мысль о необходимости позитивной дискриминации более сильных с экономической точки зрения участников кооперации по отношению к тем, кто еще не окреп. «Я убежден, что любая кооперация полезна. Только надо к этому делу подходить справедливо. К сожалению, такого объективного и справедливого подхода к проблеме нет. Сейчас во многих случаях идет обычная игра с учетом субъективных предпочтений. Учитывая, что Казахстан — страна большая, мне кажется, что и у государства, и у его народа должно быть больше чувства великодушия — политического и чисто человеческого. Только в этом случае Казахстан на деле может стать ведущим региональным государством. А пока, к сожалению, мы сталкиваемся с обратным», — заявил, к примеру, директор Института стратегического анализа и прогноза Киргизско-Российского славянского университета Акылбек Салиев.

Плюсы для Казахстана
Однако, как это часто бывает, отрицательные факторы могут стать и положительными. В частности страх перед трудовой миграцией может оказаться необоснованным, так как поставленные перед Казахстаном задачи развития требуют кадров. И внутренних ресурсов крупнейшей в Центральной Азии стране может и не хватить: «Кыргызстан может предложить Казахстану больше конкурентной, недорогой рабочей силы. Это может облегчить ситуацию на рынке труда в Казахстане, которому прогнозируют нехватку рабочих рук в связи с амбициозными экономическими программами. К 2018 году Казахстану понадобится около 500 тысяч мигрантов. Как раз нужны люди со средним техническим образованием. Трудоизбыточный Кыргызстан может частично заполнить эту нишу. Это будет хорошо экономике и Казахстана, и Кыргызстана. Благодаря интеграции Кыргызстана нивелируются сложности на границе, например фитосанитарный и ветеринарный контроль. Это, конечно, проще для бизнеса. Те же экспортные товары Кыргызстана, которые, например, в Алматы хорошо знают — молочная продукция, напитки — сейчас испытывают сложности. И на рынках чувствуется недостаток кыргызстанской продукции. Но это чисто региональный фактор, который распространяется только на приграничную зону»,— убежден руководитель общественного фонда «Мир Евразии» Эдуард Полетаев.
То, что помимо рисков есть также возможности, подтверждает Жумабек Сарабеков: «…есть и возможности, связанные с оживлением приграничной торговли между КР и РК. После вступления Казахстана в ТС двусторонняя торговля снизилась в связи с ужесточением таможенного контроля на казахской границе. Как сообщают киргизские эксперты, время прохождения торговых фур на границе с Казахстаном увеличилось с 8,6 до 21,5 часа. Теперь же с включением КР в интеграционный механизм барьеры для двусторонней торговли будут постепенно сниматься, что должно привести к снижению цен на киргизские товары».
Наконец, плюсом можно считать и то, что вопросы трудовой миграции будут легализованы и станут в большей степени протекать в правовом поле: «Можно обозначить несколько важных моментов для России и Казахстана. Обе страны являются крупнейшими торговыми партнерами для Кыргызстана; соответственно важно, чтобы производство и взаимная торговля шли по стандартам и техрегламентам, утвержденным в рамках объединения. Второй важный вопрос — тема трудовой миграции. Все участники заинтересованы, чтобы все процессы в этой сфере проходили в легальном русле, поэтому нахождение в едином объединении позволит решать данные вопросы в рамках институтов и общей законодательной базы»,— пояснил российский эксперт Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН Станислав Притчин.
Вхождение Кыргызстана в Евразийский экономический союз может оказать позитивное влияние и на безопасность всего региона Центральной Азии и в том числе Казахстана, поскольку улучшение экономического состояния КР в меньшей степени сделает страну подверженной деструктивному влиянию. «Конечно, у критиков вступления республики один из главных аргументов — слабость экономики Киргизии и необходимость ее поддержки. Но если посмотреть ту помощь, которую оказывали Москва и Астана Бишкеку в сложные для республики периоды, то сумма эта существенная. Поэтому важно эту помощь институциализировать, прописать все требования к реформам в Киргизии, ответственность ее за выполнение обязательств в рамках союза, а заодно создать условия для развития экономики и обеспечения ее большей устойчивости», — подытожил господин Притчин.

«Эксперт-Казахстан», 25 мая 2015 года