… о перспективах «четырех Россий»

Велики различия по уровням урбанизации, глобализации и технологическому развитию. Перспективы у разных Россий тоже разные

Изменения политической ситуации с декабря 2011 г. и особенно последние выборы в регионах еще раз показали, что Россия — разная. Региональные различия велики, но чаще всего не они являются главными. Разная скорость социальной модернизации точнее объясняется центро-периферийной моделью. Все население страны можно разделить на три примерно равные части — около трети россиян в каждой (см. «Четыре России», «Ведомости» от 30.12.2011). Это центры — более модернизированное население крупнейших городов (если брать только миллионники, то в них живет 22% населения страны), полупериферия — жители менее крупных и средних городов, где преобладают советские ценности, и периферия — традиционалистское и пассивное население малых городов и сел. Границы между тремя Россиями размыты, так как скорость модернизации зависит не только от численности населения, но различия явные. Центро-периферийная модель хуже применима для слаборазвитых республик, в которых живет 6% населения страны, — в этой четвертой России своя специфика.
Деление на четыре России очень устойчиво, так как основано на долговременных факторах. Медленно меняются и пропорции. Но есть более краткосрочные факторы и тенденции развития, которые будут влиять на ситуацию в ближайшие годы. Их можно разделить на общероссийские и региональные.

Развитие страны: проекция на четыре России
Во-первых, это сокращение в текущем десятилетии численности молодежи почти наполовину из-за спада рождаемости в 1990-х гг. Произойдет сужение базы протеста, в котором активнее участвуют молодые. Устойчивые миграции молодежи в крупнейшие агломерации и региональные центры смягчат влияние этого фактора в России-1, но постарение России-2 и России-3 ускорится.
Во-вторых, налицо экономическая стагнация. В первом полугодии 2013 г. промышленное производство сократилось более чем в трети регионов, инвестиции — в половине. В макрорегиональном разрезе лучше ситуация в Южном федеральном округе, хуже всего — на Северо-Западе и в Сибири. На Дальнем Востоке закончились «большие проекты», инвестиции сократились на 20%. Экономические трудности и спад инвестиций сильнее всего влияют на промышленные города России-2, напряженность в них будет расти.
В-третьих, рушится стабильность бюджетов регионов. Их доходы в первой половине 2013 г. сократились из-за падения на 20% налога на прибыль и снижения на 15% трансфертов из федерального бюджета, а расходы выросли на 5% — необходимо выполнять обещания президента по повышению зарплаты бюджетникам. В двух третях регионов бюджеты дефицитны, совокупный объем долга субъектов РФ и муниципалитетов превысил 25% их собственных (налоговых и неналоговых) доходов. Регионы сокращают инвестиционные расходы, но этого недостаточно.
В-четвертых, ускоряется сокращение занятости в бюджетной сфере, наиболее болезненное для периферийной России-3 и многих городов-райцентров России-2. В них выше всего доля бюджетников среди занятых, а найти другую работу сложно.
В-пятых, в России более 50 млн пользователей интернета, быстро растет их число в менее крупных городах. Альтернативное информационное пространство все шире охватывает Россию-2.
Но общероссийские тенденции — только фон, многое зависит от ситуации в регионах и городах.

Региональные факторы
Федеральные, региональные и местные выборы 2012 г. еще раз показали, какие факторы влияют на трансформацию политического пространства. Начнем с очевидных. Это появление яркого лидера оппозиции, способного привлечь и мобилизовать электорат с разными политическими предпочтениями. Фактор наименее предсказуемый: в Москве и Екатеринбурге такие лидеры есть, а в Санкт-Петербурге и других миллионниках - почему-то нет. Больше шансов на изменения в тех регионах и городах, где сформировались сильные конкурирующие элитные группы, обладающие экономическими ресурсами и влиянием. Их борьба воссоздает политическое поле и формирует новых лидеров. Не менее важно качество региональной и городской власти: плохие и непопулярные губернаторы и мэры усиливают протестные настроения. Плохих много — следствием назначений губернаторов и управляемых выборов мэров городов стало снижение качества власти в регионах, что обязательно аукнется на будущих выборах.
Мобилизации электората на региональных и местных выборах способствует сильная региональная идентичность, в России она лучше выражена на Урале и в Сибири, в некоторых регионах Дальнего Востока. Добавим еще идентичность макрорегиональной столицы (Урала, Сибири и др.), наиболее сильно выраженную в Екатеринбурге и Новосибирске и более слабую в других макрорегиональных центрах.
Есть и объективные факторы. Усиливает протестные настроения повышенная доля образованного населения: не только Москва, но и все подмосковные наукограды дали Путину на президентских выборах менее половины голосов. Есть и географические факторы, их несколько. Более протестно настроено население крупных городов-центров в зонах активных контактов с внешним миром: Путин получил меньше половины голосов в Калининграде, Владивостоке, Южно-Сахалинске. Тем, кто включен в процессы глобализации, кто более мобилен и видел мир, труднее «впаривать». Историко-географический фактор — более давняя урбанизация и индустриализация региона, но как протестный политический фактор он работает далеко не везде, можно выделить только Ярославль и Екатеринбург. На другом полюсе — более аграрный юг, ориентированный на поддержку стабильности и существующей власти. Сочетание этих факторов формирует политическую ситуацию в регионах.

Чего ждать и что делать?
В крупнейших городах России-1 политические изменения возможны только при сложении нескольких региональных факторов, пример Екатеринбурга тому подтверждение. Но во всех крупнейших городах, хотя и с разной скоростью, растет самоорганизация «снизу», поскольку в них концентрируется модернизированный человеческий капитал. В промышленных городах России-2 усиливается напряженность, особенно на Северном Урале (города UC Rusal) и на Северо-Западе. Но краткосрочные взрывы-бунты не так опасны для власти из-за низкого потенциала самоорганизации населения промышленных городов. Пока таких взрывов немного, их гасят деньгами, а масштабных протестов во всей России-2 вряд ли стоит ожидать. В непромышленных средних городах-райцентрах сокращение бюджетной занятости усилит трудовую миграцию, этот способ адаптации население использует давно, и он снижает напряженность. В России-3 все будет тихо, как на кладбище, за исключением вспышек локальных конфликтов в местах концентрации мигрантов из республик Северного Кавказа. Город Пугачев — это диагноз для южных русских сел и небольших городов, но такие конфликты гасятся отработанными методами «кнута и пряника». В слаборазвитых республиках России-4 продолжается тяжелейший модернизационный переход от традиционного общества к модерну, с отступлениями назад, насилием, религиозными конфликтами. В чем-то похоже на то, что «русская» Россия переживала в начале ХХ в., на заре модернизации и урбанизации. Трудно прогнозировать, рванет ли на этот раз или нет, но напряженность растет.
Теперь о политике. Часто говорят, что власть направляет протест вниз — пусть выпускают пар на выборах мэров и, может быть, отдельных губернаторов. Но снобизм по отношению к провинции неконструктивен и просто глуп. России крайне необходима децентрализация, причем двухэтапная, с передачей ресурсов и полномочий в регионы, а затем — в муниципалитеты. От этого выигрывают в первую очередь крупные города, т. е. Россия-1. Бороться за децентрализацию нужно и сверху — на уровне федеральной власти, и снизу — на выборах глав регионов и городов. Издержки очень велики, децентрализация неизбежно приведет к росту территориального неравенства и мозаичности — от региональных ханств и княжеств до модернизирующихся крупных городов. Но есть явное преимущество — крупные города не разваливают, а модернизируют всю страну!

Автор — директор региональной программы Независимого института социальной политики
Наталья ЗУБАРЕВИЧ. «Ведомости», 24 сентября 2013 года