Что мы знаем о лисе?.. Ничего. И то не все Борис Заходер

Почему нам не нужны люди?

Владимир МИЛОВ, политик, знает что:

"Приезжие малоквалифицированные работники не восполняют дефицит рабочей силы, а соревнуются в демпинге на рынке низкооплачиваемого труда… Низкоквалифицированные россияне лишаются возможности устроиться на нормально оплачиваемую работу и также десоциализируются".

Владимир МИЛОВ. Вредные мигранты.
"Ведомости", 29 августа 2012 года.

Демоскоп знает больше.

Нам кажется, что Владимир Милов совершенно справедливо обиделся на Константина Сонина, прошедшего мимо его, Владимира Милова, глубоких мыслей, а прореагировал только на Юлию Латынину, написавшую о том же, но более легковесно. Константин Сонин попытался деликатно поставить под сомнение экономическую логику известной журналистки ("Изгнание мигрантов приведет к росту цен", "Ведомости", 27 августа 2012 года), но тут же получил замечание. "Он почему-то предпочитает полемизировать с Юлией Латыниной, а не, скажем, с моей колонкой двухмесячной давности об экономике иммиграции, содержащей намного больше серьезных аргументов в пользу ограничения притока мигрантов". Демоскоп был уже готов и со своей стороны выразить порицание Константину Сонину, но внезапно осознал, что и сам-то он, обычно безупречный Демоскоп, видимо, увлекшись летними каникулами, тоже пропустил колонку Владимира Милова под решительным названием "Закройте двери" и сразу клюнул на статью Юлии Латыниной, содержавшую намного меньше серьезных аргументов.

Сейчас приходится посыпать голову пеплом и исправлять положение. Обращаемся к серьезным аргументам.

Вот один из них. "В последние 12 лет спрос на низкоквалифицированный труд в стране как минимум не рос". И впрямь мы все, конечно, уже заметили, что за последние 12 лет у нас резко сократилось число продавцов, кассиров, официантов, не найти ни химчистки, ни сапожной мастерской. Почти не видно стало людей, убирающих улицы, хотя в советское время их было полным-полно. Это была почетная, высокооплачиваемая работа, к которой все стремились, и даже диссиденты или отказники почитали для себя за честь поработать дворником или там истопником, несмотря на то, что конкуренция за эти места был страшная.

Теперь ничего этого нет. Не стало охранников, садовников, сиделок, упал спрос на строителей, разнорабочих и грузчиков, нигде не заметишь уборщицы, посудомойки или гостиничной горничной, днем с огнем не отыщешь такую редкую птицу, как водитель грузовика или автобуса… Почему все это? "Прежде всего за счет банального повышения производительности труда и автоматизации сферы низкоквалифицированного труда (скажем, замены ручных уборочных и погрузочных работ использованием техники, замены продавцов и кассиров автоматами и т. п.) и за счет массового ухода этого сектора в тень, в том числе по причине использования "серого" труда мигрантов" (В. Милов. Закройте двери. Газета.ру 9 июля 2012 года). Поэтому, компетентно объясняет нам В. Милов, "дополнительного спроса на эти профессии в России не возникает".

Кто-то может начать задавать всякие вопросы. Если есть и то, и другое, так чего все-таки больше: роста производительности труда или серого труда мигрантов? Если спрос не возникает по причине использования труда мигрантов, то что с ним будет, если этого труда не станет? Не возникнет ли он тут же снова? Но вы же понимаете, что вам предлагается серьезный аргумент, а ваши вопросы какие-то несерьезные.

Давайте лучше попытаемся разъяснить популярно экономические представления Владимира Милова (мы не хотим его обижать, но, нам кажется, что, несмотря на менее сильные - или более слабые, не знаем, - аргументы, у Юлии Латыниной эти представления такие же), его, так сказать, экономическую модель.

Итак, экономика - это что-то вроде поезда с определенным числом вагонов и ограниченным количеством мест. В поезде есть вагон первого класса - для квалифицированных специалистов. Там всегда есть свободные места. Далее идут вагоны второго, назовем его "средним", класса. Что там, у пассажиров этого класса, с квалификацией, неизвестно, и вообще в рассуждениях наших экспертов они не упоминаются. Можно предположить, что это они ходят по улицам, не нуждаясь в дворниках, ездят на автомобилях, не нуждаясь в бензоколонках, посещают магазины, не нуждаясь в продавцах и так далее. Но это - лишь догадки, для наших с Миловым и Латыниной рассуждений эти люди не нужны. Нас больше интересует третий класс, где сосредоточились низкоквалифицированные россияне и где мы ведем тяжелые оборонительные бои с таджиками.

По правилам дорожного движения нашего поезда, переход из второго класса в первый запрещен. Свободные места в первом классе следует замещать квалифицированными иммигрантами супервысокой пробы, каковых на отечественном рынке труда найти, конечно, невозможно, а подготовить самим - хлопотно.

Запрещен и переход из третьего класса во второй - если все захотят туда перейти, так кто же будет работать в магазинах и на бензоколонках?

А вот переход из второго в третий класс приветствовался бы, если бы не мешали противные таджики, которые все время норовят вытолкнуть наших исконных жителей во второй класс, что, конечно, недопустимо. Исконные жители, конечно, сопротивляются.

У них, например, хотят отобрать уже упоминавшуюся почетную работу дворника. Как с этим смириться? Юлия Латынина первая готова лечь на амбразуру. "Как человек, который регулярно и с удовольствием чистит от снега, мусора, хвороста огромный участок, могу сказать, что при надобности я бы спокойно убирала этак три двора, и при этом у меня оставалось бы время и читать, и писать".

"Этак" в данном случае означает за 1000-1500 долларов. "Неужели в Москве не осталось студентов-пенсионеров, которые на не столь уж трудной работе могли бы получать 1000-1500 долл. в месяц? Неужели нет из села желающих приехать на эту работу, тем более что дворницкое жилье обычно есть?" Не знаем, как с дворницким жильем и не устарели ли представления Юлии Латыниной о дворницком труде, но точно знаем (от Владимира Милова), что пока желаемого ею количества долларов за этот труд, к сожалению, не платят. "Как часто можно услышать: разве пойдет русский работать дворником? Конечно, когда зарплата в этой сфере всего на 3-4 тысячи рублей выше прожиточного минимума - не пойдет". (В. Милов. Закройте двери. Газета.ру 9 июля 2012 года)

Будучи в одном лагере с Владимиров Миловым и Юлией Латыниной, Демоскоп безусловно считает, что надо платить больше. В конце концов, и 1500 долларов - не предел. Если уж в нищей Америке дворники и уборщики (janitors and cleaners) получают, в среднем, 2000 долларов в месяц, почему в богатенькой России им должны платить меньше? Потому что играют не по правилам нашего экономического поезда.

Впрочем, мы вам рассказали еще не все правила. Очень важно то, что число мест в вагонах не должно меняться, а прицеплять к поезду новые вагоны категорически запрещено, чтобы, не дай бог, не увеличилось общее количество рабочих мест.

Как вы уже, наверно, поняли, только при соблюдении всех этих правил мы будем иметь процветающую экономику, которая никуда не едет.

Но вы, наверно, пока не поняли, что при этом мы будем иметь еще и процветающую демографию. В самом деле, если не считать вагона первого класса, куда приглашаются нобелевские лауреаты, пассажиров в остальных вагонах у нас и так достаточно, а в третьем классе вообще избыток. Так что "новый вал прогнозов", предсказывающих нехватку рабочих рук "в связи с плохой демографией" и вытекающие из этого рекомендации по привлечению мигрантов - это "довольно вредное и ни на чем не основанное утверждение".

В самом деле, зачем нам новые люди, если у нас и имеющихся избыток, и на них нет никакого спроса? А даже если он появится, так разве мы не сможем ответить на него банальным повышением производительности труда?

Приведем пример. Мы всегда были, а теперь - после саммита АТЭС - еще больше стали озабочены развитием нашего Дальнего Востока. Территория Дальневосточного округа, если кто не знает, - свыше 6 миллионов квадратных километров. Это больше, чем вся зарубежная Европа. Населения же там - меньше, чем в Швейцарии. Но, разумеется, новые люди там не нужны, там все будет на одних высоких технологиях - как в фильме Чарли Чаплина "Новые времена". Миллион-другой нобелевских лауреатов, может, мы туда и завезем и будем их кормить из автопоилок, а простого неквалифицированного народа там не нужно.

Эта правильная, научно выверенная перспектива, разительно отличается от грубой и необоснованной реальности. Какова же эта жуткая реальность?

"По официальным данным, в Россию ежегодно переезжает около 270 тысяч мигрантов из Средней Азии и Южного Кавказа", говорится в пропущенной нами статье Владимира Милова от 9 июля, а в статье от 29 августа уже "из стран Средней Азии и Южного Кавказа в Россию ежегодно, только по заниженным официальным данным, переезжает до 300000 человек". Мы благодарны В. Милову, что, сообщив нам о заниженности официальных данных, он их тут же и скорректировал. Согласно базе данных Росстата (до ознакомления со статьей В. Милова мы считали ее официальной), в 2010 году, например, из этих стран приехало всего 100000 в человек (приехавшие за минусом выехавших), но, разумеется, когда приводишь серьезные аргументы, на такие мелочи не станешь обращать внимания: различие-то всего в три раза, пустяки. Тем более что другие наши с В. Миловым сторонники тоже не склонны недооценивать число мигрантов в России. Та же Юлия Латынина, например, даром что не может привести таких серьезных аргументов, как В. Милов, но точно информирована ("Газета.ru", 24 августа 2012 года): по всей России "этим летом число мигрантов возросло экспоненциально" (журналист, а какие слова знает! Не нам чета. Мы вынуждены были обратиться в Академию наук, чтобы нам разъяснили математический смысл этого утверждения. Когда получим ответ, сообщим).

Порадовал нас также и еще один наш единомышленник Константин Крылов, главный редактор "Агентства политических новостей". Он сообщил, что "Россия недавно вышла на первое место в мире по числу мигрантов" ("Свободная пресса", 31 августа 2012 года). Как не возгордиться? Давно ли мы хотели перегнать Америку по мясу и молоку, а теперь вот обставили ее и по числу мигрантов. Но тут уже тремястами тысячами не обойдешься, тут надо за 800-900 тысяч в год прыгать. Экспоненциально!

Так это только количество. А качество?!

Никто не сказал об этом лучше Константина Крылова. "В нашу страну едут далеко не лучшие представители зарубежья. Лучшие остаются дома, находят себя там… Я много общаюсь с кавказцами, причем с умными и уважаемыми людьми. И они признают, что в крупные, традиционно русские города в основном едут хулиганы и "нехорошие" люди".

Вы представляете? Как минимум 300 тысяч в год хулиганов и нехороших людей наваливаются на Россию каждый год, все здесь портят, да при этом, как мы уже знаем, и "низкоквалифицированные россияне [третий класс] лишаются возможности устроиться на нормально оплачиваемую работу и также десоциализируются".

Стоит ли после этого удивляться рассказанной Юлией Латыниной леденящей душу истории о том, как (после экспоненциального роста числа мигрантов на птицефабрике в Ростовской области), "последней каплей для жителей стало садистское изнасилование мигрантами 44-летней работницы фабрики. Толпа окружила барак, таджики прыгали из окон, их ловили и били по лесам". Надеемся, их постигло заслуженное возмездие, суд Линча - это вам не суд присяжных! Надо эту практику внедрять пошире. Подумать только, в 2011 году - тоже по официальным данным и тоже, наверно, заниженным, в России зарегистрированы 4801 изнасилование или попытки изнасилования. Как такое могло случиться? Не россияне же такое творили, в самом деле! Один случай Юлия Латынина раскопала, а остальные 4800?

И тут нам снова приходят на помощь более серьезные аргументы Владимира Милова, который мыслит и глубже, и шире и, к тому же, располагает своей надежной статистикой. "Не секрет, что подавляющая часть преступлений насильственного характера совершается мигрантами, хотя официально эти данные скрываются". Еще бы! Кто же станет раскрывать эти данные, пусть даже они и не секрет для Владимира Милова? Судите сами, по официальным данным МВД, в 2011 году на долю граждан стран СНГ пришлось всего 3,1% всех совершенных в России преступлений. Да еще, как заявил как-то представитель Федеральной миграционной службы, больше половины этих преступлений - это подделка документов.

Кто же во все это поверит? Да и зачем нам в это верить, если это мешает нам создавать образ врага? А если не создавать образа врага, где мы найдем друзей, чтобы объединиться с ними против общего врага? Так что официальные данные - официальными данными, а у нас есть свои. Источников не раскроем. И точка, как обычно говорим мы с Юлией Латыниной, когда уже совсем нечего сказать.

Да, закройте вы двери, наконец!