Что мы знаем о лисе?.. Ничего. И то не все Борис Заходер

Почему бы нам не умирать, как наши отцы и деды?

Никита Сергеевич Михалков, Мыслитель, знает, что:

"Человек с устойчивой психикой и здравым рассудком, как правило, консервативен. Он хочет жить и умирать так, как жили и умирали его отцы и деды".

Никита МИХАЛКОВ.
Право и Правда. Манифест просвещенного консерватизма.

Демоскоп знает больше.

Нам кажется, что Никита Сергеевич Михалков совершенно правильно указывает на почти полное отсутствие в современном мире людей с устойчивой психикой и здравым рассудком. Постоянно занимаясь людьми и только людьми, Демоскоп с отчаянием наблюдает, как эти обезумевшие существа хотят чего угодно, только не жить, а тем более не умирать, как их отцы и деды.

Трудно даже понять, что им так не нравится у этих дедов. Ну, умирала треть всех родившихся детей, не дожив до года, ну, не доживала половина до 20 лет, но другая-то половина доживала. А теперь что? До года не доживает меньше одного процента родившихся, и то поднимают крик: в других странах еще меньше! Дались им эти другие страны. Хотят даже, чтобы у нас взрослые меньше умирали, чтобы до пенсии больше доживало! А где деньги взять на эти пенсии? Умирали бы, как отцы и деды - тогда бы и проблем никаких не было с пенсиями. Возьмите этих симпатичных старичков, Афанасия Ивановича и Пульхерию Ивановну. Ему было 60 лет, ей - 55, в аккурат наш пенсионный возраст, ни одно их желание не перелетало за частокол, окружающий небольшой дворик, за плетень сада, и недолго уж им оставалось жить. В таких условиях и Демоскоп согласился бы руководить Пенсионным фондом.

Конечно, Минздрав делает, что может, да и вообще у нас пока еще, слава Богу, случаются отдельные вменяемые, которые сопротивляются всем этим новациям не по-дедовски долгой жизни. России пока удается удерживаться где-то среди стран с самой высокой смертностью. Но долго ли мы сможем сопротивляться? Ведь натиск бешеный! Возьмите тот же Манифест просвещенного консерватизма. Кто такие просвещенные консерваторы? Люди, правые абсолютно во всем, с устойчивой психикой, со здравым рассудком, сами хотят жить и умирать, как их отцы и деды, и другим советуют. И тут же заявляют: "Главными заботами для просвещенного консерватора является как сохранение жизни каждого человека, так и продолжение всего рода человеческого". Вот тебе и на!

Хотя чего удивляться? И умирать по-старому, и одновременно сохранять жизнь каждого человека? Какому-нибудь вшивому либералу может показаться, что здесь есть противоречие, отсутствие логики, но не нам с Никитой Сергеевичем. Радикально-либеральные картезианские идиоты "опираются на внешнюю систему логических правил и рассудочных представлений", им этого не понять. Но мы-то - Никита Сергеевич, Демоскоп, другие просвещенные консерваторы (но, конечно, не в смысле Просвещения, Siècle des Lumières, этого только нам не хватало!) - мы-то опираемся "на внутренний духовный строй личности, психологию нации, обычаи, ритуалы и обряды племен и народов". Так причем здесь логика?

Нашу "консервативную традицию от радикальной новации любого толка отличает то, что она не рационалистична, а мистична". Но ведь еще Ницше писал: "Мистические объяснения считаются глубокими; истина в том, что они даже и не поверхностны"¹. Так что вы от нас особой глубины не ожидайте, да и поверхностности тоже. Мы вообще ничего не пытаемся понимать или объяснять. Мы не по этой части. Просто зарубите себе на носу, что ссылки на всеобщие законы истории псевдонаучны, они "представляются нам неубедительными. Мы служим Богу и Отечеству, а не идолам Теории и Истории". Демоскоп тоже подустал уже от этих идолов, от всяких теорий Дарвина, законов всемирного тяготения и прочее. Соответственно, из-за них он даже подзабыл некоторые ритуалы и обряды. Вон Державин родился слабеньким ребенком, его, в соответствии со старинным обычаем, запекли в хлеб - и вышел великий поэт. Так наши деды жили и нам завещали! Нам же вместо этого подсовывают всякие вакцины, а если какая-нибудь просвещенно-консервативная мамаша начинает возражать, то сразу появляется Онищенко и поднимает жуткий хай.

Наша мистика выше любой логики и мы это постоянно демонстрируем. Возьмите те же жизнь и смерть человека. Что мы об этом пишем? Мы об этом пишем (пока на бумаге, но уже заказаны скрижали) слова, лишенные всякого смысла, и этим гордимся:

"Физически уничтожить человека легко, а сохранить его духовно - трудно".

В чем сила этой фразы?

В том, что она мистическим образом может превратиться в любую другую, все равно правильную:

• "Физически уничтожить человека легко, а уничтожить его духовно - трудно".
• "Физически сохранить человека легко, а сохранить его духовно - трудно".
• "Физически сохранить человека легко, а уничтожить его духовно - трудно".
• "Физически уничтожить человека легко, а уничтожить его духовно - еще легче".
• "Физически сохранить человека трудно, а сохранить его духовно - еще труднее".

Надо заказывать дополнительные скрижали!

(Кстати, надо заказать несколько запасных скрижалей и для других мыслей - мистических перевертышей, как, например, "предпочтение личной ответственности перед коллективной безответственностью".)

Хорошо также смотрятся:

• "Предпочтение коллективной ответственности перед личной безответственностью";
  
• "Предпочтение коллективной ответственности перед личной ответственностью";
  
• "Предпочтение личной ответственности перед коллективной ответственностью";
  
• "Предпочтение личной безответственности перед коллективной безответственностью";
  
• "Предпочтение коллективной безответственности перед личной безответственностью".

По крайней мере, у просвещенного консерватора всегда будет выбор).

Но мы отвлеклись. Пока подвезут скрижали, поговорим о продолжении рода человеческого. Первым делом, мы будем неукоснительно "поддерживать и укреплять все то, что позволяет женщине оставаться женщиной, а мужчине - мужчиной". Конкретные предложения пока не выработаны, но, по-видимому, речь будет идти, скажем, о том, чтобы мужчины, учитывая их физическое отличие от женщин, не рожали детей, чтобы женщины, с учетом их душевных отличий от лиц противоположного пола, больше дышали духами и туманами, и т.п. Полный список "всего того" пока не составлен, поэтому Демоскоп будет благодарен своим читателям за советы: что еще следует поддерживать и укреплять, дабы позволить женщине оставаться женщиной, а мужчине - мужчиной, разумеется, не нарушая общегражданское равенство полов, которое мы, просвещенные консерваторы, признаем.

Само собой разумеется, мы, просвещенные консерваторы, "будем делать все для того, чтобы возродить и поддержать в современном мире традицию большой, многодетной, целостной семьи, в которой присутствуют три поколения: родители, дети и внуки". Правда, мы еще пока не решили, будем ли мы разрешать семейные разделы братьям из многодетных семей или им надлежит и после женитьбы жить вместе. Раньше, когда мы, просвещенные консерваторы, были помещиками, мы обычно возражали против семейных разделов. Скорее всего, нам надо и сейчас выступить против них - хотя бы для того, чтобы избежать неполной загрузки бабушек и дедушек воспитанием детей.

Кстати, придется основательно поработать и с бабушками и дедушками, которые совершенно отбились от рук и возомнили о себе Бог знает что. Прийти на пару часиков потютюкать с внуками они еще могут, а всю свою предпенсионную и пенсионную жизнь посвятить уходу за этими милыми существами - так это им утомительно, видите ли. Видно и у них то ли психика неустойчивая, то ли рассудок не совсем здравый, а не хотят они жить как отцы и деды. Поразительно!

А ведь раньше как было? Возьмите обыкновенную крестьянскую семью где-нибудь в средней России XIX века: старик отец ("большак"), старуха мать ("большуха"), трое взрослых сыновей с женами, и у каждого по трое-четверо детей. Сыновья орют с утра до вечера, снохи - треплют лен, доят коров и ставят в печь караваи, а бабушка и дедушка - весь день с детишками. Как отмечает в своем сочинении Никита Сергеевич, все это "позволяет избежать того нравственного ущерба и душевной боли, которые возникают при воспитании детей в неполных семьях, и не только без матери или отца, но и без бабушек и дедушек".

Вот, значит, утром Большуха будит всех детей, выводит их на зарядку, заставляет чистить зубы, проверяет, нет ли грязи в ушах, быстренько кормит завтраком, отправляет, кого надо, в школу и спешит с Ваней и Маней в бассейн - там нельзя опаздывать. А Большак в это время меняет маленькой Дусе памперсы и учит играть в шахматы пятилетнего Колю, чтобы отвлечь его от телевизора, где показывают разные глупости. Потом, когда возвращаются Большуха с Маней и Ваней, дед спешит с Колей на фигурное катание. А тем временем возвращаются из школы старшие внуки. Покормив их обедом, бабушка устраивает диктант для Мити, который опять получил двойку по русскому языку, а дед помогает Андрюше делать уроки по математике. А тут и Кате пора идти на музыку в соседнюю деревню, и бабушка кричит старику (что-то он хуже стал слышать в последнее время): сходи ты сегодня с ней, а то мне тяжело ее виолончель нести, я себя сегодня неважно чувствую…

Вечером приходят оратели с полей, жены с песней встречают их и угощают свеженадоенным молоком и свежеиспеченным караваем, из всех углов им улыбаются свеженакормленные дети, свежевыпотрошенные Большак и Большуха с сознанием исполненного долга смотрят программу "Время".

А по телевизору выступает какой-то просвещенный консерватор, может быть, даже сам Никита Сергеевич, и говорит с умилением:

- Здоровая большая семья - гарантия развития личности, процветания нации и укрепления государства.

Большак и Большуха преданно смотрят друг на друга и вдруг с ужасом вспоминают, что они забыли сегодня сводить Петю на английский…

Так вот объясните нам, если способны, почему раньше так можно было, а теперь - нельзя?

Откровенно говоря, мы и не ждем от вас ответа, потому что сами его знаем. Все дело - в "разрухе в стране и головах", которую "творили и творят проповедники радикального прогресса и неистовые вожди либеральных буржуазно-демократических и пролетарских революций".

Нет, мы, конечно, тоже "не враги прогресса, и мы не против развития человеческого общества 'вперед и вверх'. Просто при этом мы хотели бы отдавать себе отчет: где находится 'верх' и что означает 'вперед'?" Если же мы, просвещенные консерваторы, знаем, куда нам надо двигаться самим и вести за собой всю страну, так это именно потому, что мы ясно отдаем себе отчет в том, что верх находится внизу, а 'вперед' означает 'назад'.

Ведь, как это ни обидно, пока все наши традиции просвещенного консерватизма - в прошлом. А ведь были, были традиции, да еще какие традиции - ой-ой-ой! Еще "Николай Васильевич Гоголь на страницах книги "Выбранные места из переписки с друзьями" предстает перед нами как просвещенный российский консерватор". Он нам прекрасно объясняет нашу цель - "борьбу с распадом, органический рост, передачу смысла через преемственность поколений". Вот послушайте, например:

"Главное то, что ты уже приехал в деревню и положил себе непременно быть помещиком; прочее все придет само собою… Собери прежде всего мужиков и объясни им, что такое ты и что такое они. Что помещик ты над ними не потому, что тебе хотелось повелевать и быть помещиком, но потому что ты уже есть помещик, что ты родился помещиком, что взыщет с тебя Бог, если бы ты променял это званье на другое, потому что всяк должен служить Богу на своем месте, а не на чужом [этого, конечно, не понять какому-нибудь Марлену Хуциеву. Демоскоп], равно как и они также, родясь под властью, должны покоряться той самой власти, под которою родились, потому что нет власти, которая бы не была от Бога"².

И все было бы хорошо, если бы не дернула нелегкая Николая Васильевича написать, помимо "Выбранных мест", еще и "Мертвые души" да потом еще сжечь не ту их часть, какую надо было. И пошли гулять по нашим головам все эти Собакевичи, Ноздревы и Плюшкины, порождая в этих головах ту самую разруху, которая так испортила русский народ. Из-за этого он стал какой-то нервный, забыл, что историческому ощущению просвещенного консерватора должно быть "свойственно уважение к авторитету и силе государственной власти, стремление к общественному порядку и неприятие стихии русского бунта 'бессмысленного и беспощадного'" и допрыгался до того, что "мы вступили в XXI век, проживая уже не в "Святой Руси" и не в "Великой России", а на территории Российской Федерации" - и это мы, кому "свойственно особое сверхнациональное, имперское сознание".

Нет, при самом глубоком уважении к автору "Выбранных мест…" нельзя не признать, все эти Гоголи, Щедрины, а, положа руку на сердце, так и Львы Толстые, и Чеховы и другие подобные второстепенные современники Константина Петровича Победоносцева основательно подпортили нам наше прошлое, и пока мы не откажемся от их сомнительного наследства, простому человеку (просвещенные консерваторы - особая статья, с ними - Бог) трудно будет захотеть равняться на своих скомпрометированных так называемым критическим реализмом предков.

Это-то и понимаем мы, просвещенные консерваторы.

"Эйфория либеральной демократии закончилась! Пришла пора - делать дело!" Перепишем еще раз нашу историю, раскроем молодому поколению футбольных фанатов, помешанных на очернителях Гоголях и Толстых, величие "выдающихся представителей государственной бюрократии, переживших свой звездный час в эпоху царствования императоров всероссийских Александра I, Николая I, Александра II, Александра III, Николая II". Ограничим действие формального ПРАВА мистической ПРАВДОЙ. Все, как один, восстановим устойчивую психику, вернемся к здравому рассудку и станем, наконец, жить и умирать так, как жили и умирали наши отцы и деды!

И не станем обращать внимание на то, что подобные попытки уже предпринимались кое-где в ХХ веке, но почему-то не принесли успеха.

1 - Ф. Ницше. Веселая наука.
2 - Гоголь Н.В. Выбранные места из переписки с друзьями. Гл. XXII.