От чего зависит российская сверхсмертность?

Уважаемый профессор А.Вишневский.

С большим интересом прочел Вашу книгу 1998 года и Ваши статьи.

Если я правильно понял, с Вашей точки зрения рост смертности после 1991 года никак не связан с падением СРЕДНЕГО жизненного уровня после 1991 г.

Статья в Известиях (я ее посылаю) говорит об обратном:

Цитата из статьи:
"Но проведенные исследования показали, что главной причиной сверхсмертности является так называемый агрессивно-депрессивный синдром. Депрессия, отсутствие уверенности в завтрашнем дне приводят к тому, что человек не видит выхода из сложившейся проблемной ситуации. Возникают психические расстройства, которые приводят к суицидам, ослаблению иммунитета, повышенной агрессии и росту преступности"¹.

Я физик, кандидат наук, и хотел бы понять, где истина.

Буду очень благодарен, если Вы найдете время и вышлите ссылки на статьи, которые либо опровергают выводы Известий, либо их пoдтверждают. Мне кажется, что ДЕМОГРАФИЯ наука ТОЧНАЯ, и позволяет дать ТОЧНУЮ интерпретацию конкретных фактов.

Заранее большое спасибо.

Александр Лавров.

Уважаемый Александр,

Было бы очень странно, если бы я совсем отрицал влияние событий 90-х годов на уровень смертности россиян. Никак не сказаться на нем они не могли. Я думаю, что они не позволили закрепить некоторых достижений 80-х годов, из-за чего смертность в России возвратилась к неблагоприятным тенденциям, сложившимся еще в 60-е - 70-е годы. А в долговременном плане сохранение этой траектории намного опаснее конъюнктурных реакций начала 90-х годов.

Если же касаться влияния на смертность падения жизненного уровня, которое, которое, как Вы считаете, я отрицаю, то мне не кажется, что присланная Вами статья "говорит об обратном". Ведь в ней утверждается, в частности, что, "начиная с 1998 года благосостояние большинства россиян улучшилось: бедные стали питаться лучше, здравоохранение улучшилось, забастовки почти исчезли, а лечение основных заболеваний начало приближаться к европейскому уровню. Между тем количество смертей в эти годы увеличилось на 30-37%, а в группы риска попали люди в возрастной категории 20-49 лет". Выходит, что в статье связь между ростом смертности и динамикой жизненного уровня как раз и ставится под сомнение.

Но не подумайте, что я пытаюсь спрятаться за спиной авторов статьи. Ничего, кроме огорчения, она у меня вызвать не может.

Статья начинается словами: "Окружное отделение партии "Единая Россия" в Юго-Восточном округе Москвы всерьез занялось проблемой демографии". Мне трудно представить себе более обескураживающую новость. Ведь они занялись тем, в чем они ничего не понимают. Представьте себе, что Окружное отделение партии "Единая Россия" занялось вопросом об управляемой ядерной реакции. Как бы Вы к этому отнеслись?

В статье много говорится о росте смертности, приводятся какие-то цифры, но измерение смертности - не такая простая вещь. Над методами ее корректного измерения трудились, в частности, такие крупные математики, как Эдмунд Галлей, Даниил Бернулли, Жан Лерон Даламбер. Едва ли это нужно было бы, если бы все сводилось просто к тому, чтобы посчитать число смертей и разделить его на численность населения, дабы получить так называемый общий коэффициент смертности и по нему судить обо всем.

Впрочем, авторы материала, который Вы просите прокомментировать, не справляются даже с этим простеньким показателем. Всего несколько слов: "по данным исследований, в 2000-2005 гг. уровень смертности в стране (число смертей на 10 000 человек) был равен 14,6" - а в них целых три нелепости. Во-первых, никаких исследований здесь не требуется, речь идет о показателе, который регулярно публикует государственная статистика. Во-вторых, не на 10 тысяч, а на тысячу. А в-третьих, сама величина эта неизвестно откуда взята. Официальный демографический ежегодник дает: 2000 год - 15,3; 2001 - 15,6; 2002 - 16,2; 2003 - 16,4; 2004 - 16,9; 2005 - 16,1. Как же может получиться 14,6 за 2000-2005?

Далее говорится, что "по этому показателю в мировой классификации Россия занимает аж 35-е место" - утверждение весьма сомнительное, наше место по общему коэффициенту смертности намного более далекое. Но само по себе это ни о чем не говорит. Где-нибудь в Гвинее или Сенегале этот коэффициент ниже, чем в России, однако это вовсе не значит, что там и смертность ниже. Просто там население намного моложе нашего, а коэффициент смертности очень сильно зависит от возрастной структуры.

И так - всё в этой статье.

Когда не понимаешь смысла элементарных показателей, не говоря уже о более сложных, трудно судить о том, что происходит с процессом, который они характеризуют, и, конечно, невозможно на него повлиять.

В статье приводится утверждение: "С конца 80-х годов к середине 90-х уровень смертности в России вырос в 1,5 раза и остается высоким по настоящее время. В результате страна потеряла более 9 миллионов человек". Это утверждение не сходит с газетных страниц уже второе десятилетие, но от этого оно не становится верным.

Если судить просто по числу смертей, то за пять лет - с 1986 по 1990 годы в России умерло 7,8 миллиона человек, а за пять лет с 1991 по 1995 годы - 10,1 миллиона. Рост, конечно, был, только не на 9 миллионов, а на 2,3, и не в 1,5 раза, а в 1,3. Но при этом надо учитывать два обстоятельства. Во-первых, в 1986-1990 годах, взятых в качестве базы для сравнения, смертность в России была нетипично низкой (следствие антиалкогольной кампании). А во-вторых, в начале 90-х годов в России быстро увеличивалось число пожилых людей, потому что уже с конца 80-х через 60-летний рубеж стали переходить первые не воевавшие, а потому и более многочисленные поколения. Если в 1986 году в стране было 20,5 миллиона людей в возрасте 60 лет и старше, то в 1993 - 24,7 миллиона, то есть на 4,2 миллиона, или на 21% больше. А 65-70% всех смертей у нас приходится как раз на эту возрастную группу, тут уж ничего не попишешь. Так что рост смертности после 1991 года, а тем более его непосредственную связь с происходившими в стране событиями, - а Вы ведь спрашиваете именно об этом, - еще надо доказать.

Когда же демографы пытаются найти эти доказательства и обращаются к более скрупулезным расчетам, то они приходят совсем не к тем результатам, которые поначалу кажутся столь очевидными. Я могу отослать Вас к своей статье, которую можно найти на нашем сайте (http://www.demoscope.ru/acrobat/ps45.pdf), в ней я прихожу к выводу, что "реального повышения смертности в это время либо вовсе не было, либо оно было очень небольшим". К похожим выводам, независимо от меня и даже раньше меня пришел и ряд других демографов.

А если это так, то цитируемые Вами слова, несмотря на ссылку на "проведенные исследования", это, скорее всего, просто важное надувание щек без понимания сути дела. Они претендуют на объяснение феномена, которого, скорее всего не было. Но тем самым они переносят центр тяжести на события 90-х годов и - вольно или невольно - уводят внимание от действительной беды - долговременных неблагоприятных тенденций смертности, которые сохраняются в России уже по меньшей мере 45 лет.

Так долго могут действовать только очень глубокие причины, их не сведешь ни к уровню жизни, ни к "агрессивно-депрессивному синдрому", в них надо вникать очень тщательно - и не на партийном собрании. Это должны делать специалисты, что они отчасти и делают. Но только отчасти.

Спасибо Вам за добрые слова о демографии как о точной науке, но у любой науки есть свои ограничения, и сама принадлежность к научному цеху - еще не гарантия единственно верного понимания той или иной проблемы. Если бы число демографов у нас составляло хотя бы один процент от числа физиков, может быть, еще можно было бы говорить о существовании какой-то научной среды, способной вырабатывать и отстаивать научную позицию хотя бы по наиболее острым вопросам демографии. Но этого нет. Нет достаточной информации. Нет денег на исследования. Нет научного журнала, где могли бы сталкиваться разные позиции и подходы исследователей, но зато полно шарлатанских статей в газетах и на Интернет-сайтах, написанных по принципу: что вижу, о том пою. А ведь истина никогда не лежит на поверхности.

Приведу один "горячий" пример. В этом номере Демоскопа Вы найдете большой материал из "Независимой газеты" о том, что думает о снижении смертности от дорожно-транспортных происшествий Министр внутренних дел Российской Федерации Рашид Нургалиев. В материале говорится о различных инициативах, направленных на снижение смертности и травматизма вследствие ДТП, упоминаются разные институты гражданского общества, не забыты ни школа, ни ветераны, ни церковь. Одного только там нет - хотя бы беглого упоминания о науке, о ее роли в достижении тех целей, который ставит перед своим ведомством министр, а перед министром - Президент.

Между тем в мире давно понято, что снижение смертности от ДТП - серьезнейшая научная проблема. ДТП рассматриваются как одна из главных устранимых причин смерти, роль которой растет, и на исследования - подчеркну, именно на исследования - проблем безопасности на дорогах еще в 90-е годы в мире расходовалось больше средств, чем на исследования по туберкулезу. Об этом говорится во Всемирном докладе о предупреждении дорожно-транспортного травматизма, неужели же авторы федеральной целевой программы "Повышение безопасности дорожного движения на 2006-2012 гг.", на которую ссылается министр, не знакомы с этим докладом? Или они не видят никакой связи между исследованиями проблем дорожной безопасности и гораздо более высоким уровнем этой безопасности в странах, где ведутся такие исследования, притом что насыщенность автомобилями в этих странах гораздо выше, чем у нас?

Можно обсудить проблемы высокой смертности на тысяче партийных собраний, но ни одно партийное собрание не придумало пока ни вакцины от смертельных болезней, ни антибиотики, ни ремни безопасности. Все это сделано в научных лабораториях. Если же таких лабораторий нет или их мало, то кроме обсуждения на разного рода дилетантских "круглых столах" ничего другого и не остается. Тогда мы и получаем те выводы, о которых говорится в статье в "Известиях": "По мнению участников "круглого стола", причин сверхсмертности в России может быть огромное множество: начиная от накопленной усталости поколений, роста табакокурения и заканчивая геноцидом и электронным облучением из космоса". Наверно, во Франции или в Японии - другой космос.

Вот на какие мысли, Александр, навело меня Ваше письмо.

С уважением

А.Вишневский

1 - В группе риска - люди 20-49 лет. "Известия", 19 октября 2006 года. http://www.izvestia.ru/moscow/article3097690/