Что мы знаем о лисе?.. Ничего. И то не все Борис Заходер

Повышение рождаемости как русская утопия

Виталий Третьяков, главный редактор журнала "Политический класс", знает, что:

"российская политика повышения (точнее - взрывного повышения) рождаемости должна быть действительно революционной, выходящей за рамки стереотипов современной либеральной евроатлантической цивилизации".

Виталий ТРЕТЬЯКОВ. Бесхребетная Россия. "Политический класс" №2, февраль 2005 года, с. 86.

Демоскоп знает больше.

Нам кажется, что Виталий Третьяков недооценивает живучесть этих проклятых стереотипов. Их гонишь в дверь, а они лезут в окно!

Возьмем, например, Сталина - кто же лучше него боролся с этой гадиной? А какой результат? Вы можете видеть его на рис. 1.

Рисунок 1. Число детей на одну женщину в России в разные годы российской истории

Как видим, при Сталине - и то только потому, что в борьбе с либеральной евроатлантической цивилизацией, называемой капитализмом, он буквально отдавал свою кровь капля за каплей, - рождаемость снизилась всего на 60 процентов. Мы, можно сказать, догнали Запад. По эту сторону Атлантики с нами кое-кто еще мог тягаться, но по ту его сторону суперлиберальные янки отстали от нас безнадежно.

Пусть потом верные ленинцы не были такими же верными сталинцами и боролись с евроатлантической цивилизацией не так яростно, война была явно какая-то холодная, но паритет худо-бедно поддерживали и либеральных рыночных реформ без нужды не затевали. Кто бы мог подумать, что мы и тогда просто следовали зловредным стереотипам. Смотришь на рис. 2 и сердце кровью обливается: все как у них!

Рисунок 2. Число детей на одну женщину в разных странах в разные годы российской истории

Теперь нам понятно, что не реформы нам нужны, а революция, чтобы снова выйти за рамки, за которые мы уже однажды выходили, но не так удачно, как сделаем это, когда снова попробуем.

А как иначе ответить на все вызовы и угрозы - числом 55 по списку В. Третьякова? При том, что все угрозы - главные, а депопуляция - самая главная. Смущает нас только, что в хвосте этого списка оказались два "особых вызова", причем на последнем, пятьдесят пятом месте находится вызов важнейший из важнейших: "отсутствие "русской утопии" как надсистемной глобальной цели или миссии".

И такой тяжелейший изъян - на пятьдесят пятом месте? Когда вода, можно сказать, уже и под, и над?

Демоскопу, конечно, лестно, что демографическая угроза признана самой главной, может, и ему что-нибудь от этого обломится. Но он готов наступить на горло собственной песне и пропустить русскую утопию на главное место. Мы же видели, как предыдущая утопия помогала нам бороться с падением рождаемости.

Как же будем революционно выходить за рамки стереотипов?

Ну, конечно, перво-наперво "необходимо запретить все аборты, кроме тех, что должны быть сделаны по сугубо и единственно медицинским показаниям. При этом нужно максимально, вплоть до возврата к смертной казни, ужесточить наказания за любое умерщвление детей" (стр. 86).

В самом деле, "Александр Солженицын был безусловно прав, когда еще с десятилетие назад сформулировал национальную идею или цель России как сбережение народа" (стр. 84), и разумеется, нет более надежного пути к достижению этой цели, чем смертная казнь и вообще ужесточение наказаний. Сколько раз мы уже сберегали наш народ с помощью этих верных средств!

Далее "нужно переориентировать вообще всю социальную политику с геронтологической стратегии на ювенальную. То есть деньги и силы надо вкладывать в первую очередь не в стариков, а в детей" (стр. 86). Демоскоп тоже уже подумывал о том, что мы устали от этой геронтологической стратегии. Наши пенсионеры просто с жиру бесятся, и с этим надо кончать. Надо перенаправить все их достатки детям, то-то расцветет наше материнство и младенчество!

Можно ожидать, что это перераспределение (у одних забрать, другим отдать - что может быть эффективнее) даст нам огромные средства, потому что, "естественно, надо обеспечить полное материальное обеспечение жизни и развития детей, живущих в семьях с одним родителем, в бедных семьях, детей, вообще не имеющих родителей. Необходимо полностью снять материальный барьер как препятствие для появления ребенка" (стр. 86). Обеспечить обеспечение по потребностям (так называемый коммунизм) мы давно уже хотели и даже запланировали его на то самое время, в которое мы имеем счастье жить сегодня. И именно сейчас - самый подходящий момент еще раз продемонстрировать наше глубокое понимание законов экономики и выразить уверенность в том, что наши дети и внуки будут жить при коммунизме, когда все материальные барьеры будут полностью сняты.

Но даже и всего этого "будет недостаточно, а потому нужно решиться на совершенно революционный шаг и либо официально ввести многоженство для всех граждан России и лиц, находящихся в России на постоянном жительстве, либо (проявив определенную хитрость) фактически снять все препятствия для многоженства, обеспечив соответствующую моральную и, если надо, материальную поддержку детям, рожденным в таких браках" (стр. 86).

Что касается материальной поддержки, то это - ерундовый вопрос, мы его решили уже в предыдущем абзаце: все по потребностям - и баста! Уж кому-кому, а нам не привыкать строить коммунизм.

А вот по поводу официального многоженства возникают некоторые вопросы. Достаточно ли радикален этот революционный шаг - автор честно отмечает, что "публично первым это предложил Владимир Жириновский" (стр. 87)? Может быть, надо вообще, наконец, ввести общность жен, как и предполагали некоторые на заре нашего коммунизма, когда никакого Жириновского и в помине не было? И можем ли мы идти на поводу у этого либерального демократа? Пусть сначала переименует свою партию, чтобы в ее названии не было ничего евроатлантического, тогда и поговорим. А сейчас, нам кажется, надо усилить идею официальности, все по ней так истосковались. Почему бы не сделать многоженство, а еще лучше - общность жен не просто официальными, а обязательными?

Ведь "институт классического (традиционного) моногамного брака всё равно в рамках евроатлантической цивилизации рушится". Так почему бы нам не пойти "в прямо противоположном направлении, во-первых, физиологически естественном для людей как биологического вида; во-вторых, наблюдавшемся в истории человеческого рода; в-третьих, юридически существующем в некоторых странах и сегодня; в-четвертых, фактически существующем в рамках современной евроатлантической цивилизации в двух видах - как несколько браков, последовательно заключаемых, и как юридически не оформленное сосуществование двух семей, объединенных одним супругом - отцом" (стр. 87)?

Демоскоп хорошо известен всем своей любовью ко всему новому, прогрессивному, а тем более революционному, и он, конечно, обеими руками за любые революционные предложения. Тем не менее, какое-то чувство неудовлетворенности у него все-таки остается. Видимо, мешают излишние знания - давно известно, что хорошо только тем, кто ими не отягощен.
Дело в том, что В. Третьяков, как нам показалось, начал с того, что запланировал взрывное повышение рождаемости. А пришел к тому, что предложил ввести многоженство. Но демографы знают (может быть, с них надо начать введение смертной казни? не слишком ли много они знают?), что многоженство приводит не к повышению рождаемости, а к ее снижению. В этом - один из смыслов многоженства как социального института, полигамные браки, как правило, менее плодовиты, чем моногамные (в расчете на одну женщину, разумеется, но ведь не ожидает же В. Третьяков, что, став официальными многоженцами, мужчины начнут еще и рожать). Так в чем же смысл этого революционного предложения?

Помнится, когда уже упоминавшийся лидер партии с неприятным евроатлантическим названием вносил свое предложение о введении многоженства, он исходил из того, что в России мужчин намного меньше, чем женщин. Но он недоучел того обстоятельства, что это количественное несоответствие наблюдается в тех возрастах, в которых женись - не женись, а дети уже не получаются. Согласно последней переписи населения, женский перевес отмечается в возрастах, начиная с 33 лет, а до этого возраста соотношение противоположное. В целом в возрастах от 15 до 45 лет на 100 мужчин приходится 101 женщина - соотношение, как видим, не такое катастрофическое. Конечно, теперешняя молодежь… Что она может? Сами понимаете. Так что может быть и есть смысл бросить часть пенсионеров советской закалки на выручку нынешним… Но этот вопрос нуждается в дополнительном изучении, которое, право же, не очень нужно, когда торжествует утопическая целесообразность.