|
|
Слово о Борисе Цезаревиче
 C
1963 по 1974 год Борис Цезаревич Урланис преподавал курс демографии
на факультете статистики Московского экономико-статистического института,
где я и познакомился с ним в 1965 году, будучи студентом вечернего
отделения названного факультета. До этого, где-то в году то ли 1961-м,
то ли в 1962-м, я прочитал впервые книгу по демографии (науке, о
которой до того никогда не слыхивал), и это была книга Урланиса
"Рост населения в Европе", которая, собственно, и привела
меня на учебу в МЭСИ и в демографию "на всю оставшуюся жизнь".
Написав весной 1965 года курсовую работу, посвященную анализу демографических
процессов в СССР, я пришел однажды в Институт экономики (без всяких
предварительных договоренностей), разыскал Бориса Цезаревича и попросил
его прочитать мою студенческую работу. Он не отказался и через неделю,
когда я вновь пришел к нему на работу за отзывом (конечно, устным),
он пригласил меня к себе в аспирантуру после окончания института.
Так впоследствии и случилось. Я стал аспирантом, он - моим научным
руководителем. Мы подружились, с учетом, конечно, разницы в возрасте
и положении. Я часто бывал у Бориса Цезаревича дома, мы подолгу
беседовали, обсуждали и научные темы, и политические. Так продолжалось
целых 14 лет, вплоть до его смерти.
Могу уверенно сказать, что Борис Цезаревич никогда не заблуждался
насчет ценности коммунистической идеологии, он был демократом и
приверженцем мировых культурных идей и ценностей.
Образно говоря, ему не очень повезло со временем, в котором он жил.
Большая часть его жизни прошла в тот период, когда демография не
была "в чести" у властей. Демографическая статистика была
очень бедной и почти вся - засекреченной. Этим обстоятельством я
объясняю то, что до конца 50-х годов из всего написанного Б. Ц.
Урланисом лишь одну книгу можно отнести к демографическому жанру.
Это все тот же "Рост населения в Европе". Остальное -
общая и экономическая статистика. И даже замечательная "История
американских цензов" (его кандидатская диссертация; хотелось
бы сейчас видеть такие кандидатские диссертации по экономическим
наукам) лишь частично относится к разряду демографической статистики,
поскольку переписи содержат не только демографическую информацию,
но и социальную, и экономическую.
Лишь после переписи населения 1959 года в творчестве Б. Ц. Урланиса
произошел "демографический взрыв", который не ослабевал
уже до конца его жизни - почти все свои демографические работы он
опубликовал, когда ему было уже за пятьдесят. Так что его жизнь
в демографии продолжалась не 40 лет (как я же в свое время писал
о нем), а немногим более 20 (с 1957 по 1981). Но эти 23 года были
в творческом отношении очень интенсивными и плодотворными. Он написал
8 выдающихся книг, более 200 статей. По его инициативе и под его
редакцией вышло несколько изданий справочника "Население стран
мира" и ряд других книг.
 Диапазон
творческих интересов Бориса Цезаревича был очень широким. Это и
проблемы истории роста населения, и история самой демографии, и
проблемы экономической демографии, методологии демографических прогнозов
и демографической политики. И многие другие вопросы теоретического
и практического характера. Но особенное место в его творчестве занимали
проблемы факторов рождаемости и продолжительности жизни. Этой проблематике,
пожалуй, посвящена большая часть научных трудов и публицистики Б.
Ц. Урланиса.
Он не был научным снобом (каковых в науке, в том числе и в демографии
немало), и не был схоластом. К каждой своей публикации - будь она
сугубо научной, или газетной - он относился с большой серьезностью
и ответственностью. Он использовал самые виртуозные способы обработки
скупых статистических данных, чтобы прояснить информацию, а не запутать
ее (как это делают и сегодня многие "высоколобые" ученые).
И он не брезговал прийти на студенческий кружок, который я вел в
МЭСИ, и принять участие в дискуссии со студентами.
Наряду с интенсивной научной деятельностью, Б. Ц. Урланис находил
время и для активной научно-общественной работы. В апреле 1964 года
он основал Демографическую секцию Московского Дома ученых АН СССР,
которая, благодаря научному авторитету, умелой организаторской деятельности
и, не в последнюю очередь, личному обаянию Бориса Цезаревича, получила
широкое признание не только среди ученых-демографов, но и среди
специалистов смежных областей знания.
До конца жизни Б. Ц. Урланис оставался "всего лишь" старшим
научным сотрудником. Многие иностранные обществоведы, приезжавшие
в Москву, искали с ним встречи, а встретившись, сильно удивлялись
его низкому должностному статусу. По их словам, они полагали, что
такой крупный ученый, как Б. Ц. Урланис, был, по меньшей мере, академиком
и директором большого научного института. А у него не было даже
группы или сектора. Он работал в полном одиночестве, в некоторые
периоды - с одной сотрудницей. Иногда, точнее, изредка помогали
в расчетах доброхоты, вроде меня или Александра Синельникова. Но
чаще все расчеты ему приходилось делать самому - от начала и до
конца.
Борис Цезаревич пользовался большим авторитетом в глазах не только
ученых коллег, но и в глазах властей. Только этим, по-моему, можно
объяснить то, что он, старший научный сотрудник, беспартийный и
"не той национальности" побывал на некоторых международных
форумах, и не только в "социалистических" странах, но
и в капиталистических. Но были и отказы, причем безо всяких объяснений
и в самый последний момент, иногда за день до отлета самолета.
Сейчас наша демографическая наука как бы замерла в летаргическом
сне. Хотя демографическая ситуация в стране - прямо-таки катастрофическая,
полным ходом развивается депопуляция, в стране по-прежнему нет ни
одного учебного заведения по демографии, а имеющиеся кадры специалистов-демографов
не привлекаются к разработке программ по демографической политике.
Почти не издается демографическая литература, не финансируются демографические
исследования. За последние 10 лет почти полностью прекратился приток
молодежи в демографию. Этими обстоятельствами я объясняю и ослабление,
как мне кажется, внимания к наследию Б. Ц. Урланиса, ослабление
необоснованное.
Я думаю, я уверен, что нынешнее положение демографической науки
- научный штиль - все же временное. Оно переменится (только не опоздать
бы!). И труды Бориса Цезаревича Урланиса еще поработают на благо
нашей науки и страны.
Владимир БОРИСОВ
|
