… о трудовых мигрантах

Гастарбайтеры не могут уехать из-за пандемии, каждый третий потерял работу

Каждый десятый рабочий в России – иностранный трудовой мигрант. В стране их более 8,7 млн, что во многом покрывает нарастающий дефицит рабочей силы. Но в нынешний кризис более 30% мигрантов остались без работы, причем у половины безработных нет денег на самое необходимое, следует из данных исследования ВШЭ и Института социологии РАН. Ограничительные меры из-за пандемии не позволяют мигрантам вернуться домой, а им нужно платить за жилье и либо содержать семью здесь, либо поддерживать ее на родине. Работодателям и государству до них нет дела, большинство же россиян относятся настороженно. Как выживает наименее защищенная часть рабочих в России, разбирались «Ведомости».

Мигранты тоже протестуют
В середине мая к офису крупного столичного рынка «Фуд сити» (принадлежит бизнесменам Году Нисанову и Зараху Илиеву) на Калужском шоссе вышло несколько сотен торговцев. Ранее они попросили администрацию снизить арендную плату: из-за кризиса доходы упали, а расходы из-за дополнительных карантинных мер выросли. Но им не пошли навстречу. На «сход граждан одной из республик Закавказья» привлекли Росгвардию, описывал ТАСС, а некоторые СМИ преподносили событие как массовые беспорядки. Тем не менее администрация пошла на уступки и расширила торговые точки.
Не первый месяц из-за чрезмерных штрафов и невыплаты зарплаты протестуют курьеры Delivery Club. После акции в июне от недовольных стали избавляться, и были уволены около 600 курьеров, утверждает один из них, Виктор Малеев. По его словам, основная часть работников – иностранные мигранты, и им «достается больше других». Малеев знает, что в «Яндекс.Еде» «массово увольняют узбеков и таджиков», а «в некоторых логистических компаниях-посредниках «им чаще задерживают зарплату». Курьера Соломона, попросившего не называть его фамилию, в «Яндекс.Еде» уволили, когда прекратили сотрудничество с партнером – сервисом такси. «Зарплату до сих пор не выплатили», – пожаловался он «Ведомостям».
«Условия работы одинаковые для всех курьеров вне зависимости от того, являются ли они резидентами РФ», – говорится в ответе «Ведомостям» пресс-службы Delivery Club. По поводу увольнений там лишь отметили, что договоры у курьеров заключаются с логистическими партнерами DC. В «Яндекс.Еде» на запрос «Ведомостей» не ответили.
Строители Амурского газоперерабатывающего завода «Газпрома», среди которых немало приезжих, 13 июля разгромили офис подрядчика – турецкой компании «Ренейссанс хэви индастрис». Им три месяца не выплачивали зарплату. Для подавления бунта на стройке вызвали ОМОН.
Сообщений о конфликтах из-за невыплаты зарплаты, в которых участвуют гастарбайтеры, все больше. Чтобы заставить мигрантов протестовать, надо довести до крайней точки, считает Малеев, участвовавший в организации профсоюза: «Они терпят издевательства и не жалуются, потому что боятся вообще потерять работу».

Сколько в России мигрантов
Главная черта, которая объединяет всех мигрантов, – это нужда. «Люди у себя на родине не смогли найти такую работу, чтобы содержать семью, и они вынуждены ехать в другую страну», – отмечает председатель ЦК Профсоюза трудящихся мигрантов Ренат Каримов.
Обычно иностранным мигрантом считают тех, кто покинул родную страну ради проживания в другом государстве. Их две категории: оседлые (кто живет в стране долго – таких, по данным Росстата, в России около 4,2 млн) и временные (приезжают работать, учиться и жить периодически – 6,6 млн, по данным МВД). Еще около 2,1 млн пребывает в стране нелегально, оценивает президент Федерации мигрантов России (ФМР) Вадим Коженов. В общей сложности в России находится 12,9 млн человек (около 9% населения).
Среди них 8,7 млн – трудовые мигранты (12% рабочей силы в стране), подсчитали «Ведомости», исходя из данных Росстата и МВД. Около 5,4 млн мигрантов работали легально, а 2,4 млн – нелегально. Подавляющее большинство имеет серый или черный заработок, говорит основатель Superjob Алексей Захаров.
Россия по числу мигрантов занимает 4-е место в мире, и они не самые трудоустроенные: безработицу среди приезжих в США ОЭСР оценивает в 3,5%, в Германии – в 6%, в России в обычное время она была около 10%, по данным опроса Центра этнополитических и региональных исследований (ЦЭПРИ) и ВШЭ.

Откуда приезжают и где работают
Россия особенно привлекает выходцев из Средней Азии. Выезд на заработки в Россию стал типичной стратегией жизнеобеспечения, говорится в докладе World Migration Report 2020. Например, в России на заработках находится пятая часть рабочей силы Киргизии.
В Москве около 27% трудовых мигрантов от их общей численности в стране, подсчитали «Ведомости» по данным Росстата и МВД. Это 2,4 млн человек, или каждый третий работник. Следом идут Московская область (0,7 млн человек), Санкт-Петербург и Ленинградская область (вместе – 1,2 млн трудовых мигрантов).
Почти все мигранты трудоустроены на микропредприятиях (где занятых менее 15 человек) – 46% и малых предприятиях (до 100 человек) – 49%, показал опрос ВШЭ и ЦЭПРИ. Чаще всего гастарбайтеры и оседлые мигранты заняты в строительстве (23%), розничной торговле и ремонте автотранспорта (21%), подсчитали «Ведомости» на основании данных того же опроса и Росстата. Во многих отраслях большинство трудовых мигрантов – узбеки, таджики и украинцы, но есть особенности. Азербайджанцы и грузины предпочитают работать в торговле (две трети), а белорусы чаще идут на стройки (около трети). Казахи и украинцы чаще многих оказываются в производстве, образовании, здравоохранении – там, где знание русского языка особенно важно. Хорошо говорят по-русски практически все (98%) приезжие с Украины и из Белоруссии, тогда как из жителей Средней Азии – только половина. Две трети мигрантов не видят необходимости учить язык, хотя примерно столько же разговаривают по-русски на работе, сказано в опросе ЦЭПРИ и ВШЭ.
Наибольшая концентрация иностранных работников, если брать Москву, в сфере услуг, общепите и ЖКХ, отмечает Каримов: «В том же ГБУ «Жилищник» среди дворников сплошь граждане Узбекистана и Таджикистана». Вместе со стройками эти отрасли пострадали бы больше других без иностранной рабочей силы.

Вклад мигрантов в экономику...
Мигранты в России составляют около 12% рабочей силы. Их вклад в ВВП – около 7,7%, оценили «Ведомости» по методике МГУ и Международной организации труда. Это около 8,5 трлн руб. за 2019 г., или 1,1 млн руб. на работающего мигранта.
В России увеличивается дефицит рабочей силы. Если в 2018 г. численность рабочей силы в России была 76,2 млн человек, то в прошлом году – уже 75,4 млн, а за пять месяцев 2020 г. – всего 74,7 млн человек. В особенности не хватает высококвалифицированных специалистов. На начало 2019 г. требовалось около 1 млн специалистов, оценивала FinExpertiza.
Главная проблема – вымирание и старение коренного населения России. В полной мере сказываются последствия демографической ямы 1990-х и 2000-х гг., поскольку выходит в трудоспособный и детородный возраст именно это поколение. В связи со скорой «заметной нехваткой рабочих рук» президент призвал увеличить трудовую миграцию – желательно тех, кто является носителем русской культуры. Однако проблема в том, что возможности по привлечению мигрантов из стран СНГ во многом исчерпались, считает Коженов: кто хотел и мог приехать, уже давно здесь.

...и экономия на мигрантах
Мигранты недополучают 40–50% реально заработанного, считают опрошенные эксперты. Недостаточная защита гастарбайтеров со стороны закона и скромные возможности отстаивать свои права, нестабильная экономика порождают у работодателей соблазн недоплачивать и обманывать.
«Экономия на мигрантах – это самый ходовой инструмент», – считает президент Московского фонда «Казахская диаспора» Полат Джамалов. «Если в строительстве, клининге, ремонте кто-то работает вбелую и нанимает граждан РФ, то он сразу вылетает с рынка. Соотечественнику пришлось бы платить раза в 2 больше, чем мигранту», – считает Захаров.
«За ту работу, что они [мигранты в Санкт-Петербурге] делают за зарплату в 30 000 руб., должны платить 50 000–60 000 руб.», – согласен председатель общественной организации «Содружество» Незматжон Мамаджанов.
Средняя заплата мигрантов в 2020 г. составляла 42 800 руб., показал опрос под руководством завкафедрой демографии НИУ ВШЭ Михаила Денисенко и главного научного сотрудника Института социологии ФНИСЦ РАН Владимира Мукомеля. Правда, эти данные предварительные и еще требуют корректировки, поскольку почти 48% опрошенных были из Московского региона, где зарплаты выше. Оценки на 2017 год были скромнее — 31 000 рублей. Больше всего получают в строительстве, сфере информатики и связи, в области культуры и досуга, меньше всего – в ЖКХ.
Мигранты работают по 10 часов шесть дней в неделю (или около 59 часов в неделю), показал опрос ВШЭ и ЦЭПРИ в 2017 г., в то время как среднестатистический россиянин – 38 часов (данные Росстата). Если россиянин в I квартале этого года получал примерно 300 руб. в час (48 377 руб. в месяц), то мигрант – в 2 раза меньше: 170 руб. за час работы. В Москве разница еще больше: 590 руб. в час и меньше 200 руб., подсчитали «Ведомости», основываясь на данных Росстата и ВШЭ.
Общие масштабы экономии на мигрантах – порядка 4 трлн руб. в год, или около 0,5 млн руб. на одного работника, следует из этих данных.

На что тратят
Перерабатывать на мизерных ставках мигранту приходится, чтобы оправдать свой приезд в Россию. «Если он не заработает хотя бы 30 000 руб., то просто экономически нецелесообразно было ехать, – говорит Каримов. – 5300 руб. [в Москве] – оплатить патент (это помимо первоначальной стоимости его оформления – 13 000 руб.), 5000 на еду, где-то за 7000 арендовать жилье, проездной билет купить – вот уже 20 000 ежемесячно. А если ты не можешь хотя бы $150 послать на родину, зачем было ехать?»
В среднем трудовой мигрант тратит две трети своей зарплаты на жизнь (21 000 руб. в месяц, сказано в исследовании ЦЭПРИ, 2017 г.). Приезжие из Средней Азии более экономны и чаще других отправляют деньги на родину. 63% мигрантов переводят деньги в другую страну – в среднем около половины зарплаты. Общая сумма денежных переводов из России в 2018 г. достигла $21,8 млрд. По уровню их чистого оттока страна занимает 6-е место в мире ($13,2 млрд, или 0,8% ВВП), согласно данным Всемирного банка. Для Киргизии или Таджикистана переводы оцениваются в 27-28% ВВП этих стран, и это позволяет выживать больше половины домохозяйств.
Мигранты питаются самой простой едой и живут в спартанских условиях. «Я знаю немало людей, которые сутками работают. Жилье снимают обычно артелью, чтобы это было дешевле и чтобы там была возможность просто поспать. Хостелы по сравнению с этим жильем – это просто дворцы», – рассказывает Джамалов.

Как мигрантов обманывают
Если раньше отбирали паспорта и грозили депортацией, то сейчас гастарбайтеров чаще всего попросту обманывают с зарплатой. «Мигрант плохо владеет языком и не знает свои права, не знает, куда обращаться в случае проблем», – говорит Мамаджанов. Письменный договор заключают только 54% мигрантов, говорится в опросе ЦЭПРИ. Часто устная форма устраивает и работника, ведь не надо платить налоги, показало исследование Института демографии ВШЭ.
Если договор все же заключен, то примерно в трети случаев он составлен в ущерб работнику, отмечает Мамаджанов. Частый случай, когда указывают заниженную зарплату, а устно договариваются о нормальной. Этим часто пользуются и в случае невыплаты полной суммы спорить сложно, говорит представитель казахской диаспоры. «А у нас нормативная база такова, что если вы хоть что-то платите, то вас уже не посадишь», – говорит Коженов.
Среди отраслей меньше всего риски в такси, доставке или общепите, где человек фактически получает деньги каждый день. Также лучше дела обстоят в промышленности, где больше ценят сотрудника (обучить нового может оказаться дороже возможной экономии). В ЖКХ ситуация выровнялась. «В ГБУ «Жилищник» не обманут, другое дело, что она отличается от декларируемой властями», – говорит Каримов. Выше риски в клининге и строительстве, говорит Коженов. «Строитель 12 месяцев работает, а пару месяцев его обязательно кинут», – подчеркивает глава ФМР. По его наблюдениям, чаще всего обманывают вторые и третьи субподрядчики.
Правоохранительным органам нет дела до невыплат зарплат: дела ведет СК, а там обычно начальство интересуют результаты по более серьезным делам, рассказывает Коженов. «Фактически человек от невыплаты зарплаты никак не защищен», – резюмирует Каримов.

Сколько остались без работы
В обычное время около 10% трудовых мигрантов испытывали проблемы с трудоустройством, говорится в опросе ЦЭПРИ. По оценке накануне пандемии временно могло не работать около 870 000 мигрантов.
Когда ввели режим повышенной готовности, положение у мигрантов стало на порядок хуже. «Какие-то диаспоры говорят о 70% [безработных], например киргизы, которые работают таксистами и занимаются уборкой улиц. Таджики на стройках говорят, что у них каждый второй без работы», – рассказывает Коженов. По его оценке, безработных среди мигрантов сейчас около 30–50%.
Эти оценки подтверждают данные июньского исследования под руководством Денисенко и Мукомеля. Безработных было 31%. Больше всего число работающих снизилось в апреле.
В Москве потеряли работу или были отправлены в неоплачиваемый отпуск 32% трудящихся, а среди мигрантов – 54%, говорится в исследовании сотрудника Центра региональных исследований и урбанистики ИПЭИ РАНХиГС Евгения Варшавера. Из них 32% «потеряли все источники к существованию», сказано в нем.
Существенное миграционное давление во многом повлияло на решение московских властей открыть 12 мая стройки и производство, отмечает президент ФМР.

Как выживают
Мигранты выживают как могут. Есть работодатели, которые напрямую поддерживают мигрантов, дают деньги на еду или оплачивают жилье. Но их мало. Только 5% мигрантов работодатели продолжали выплачивать зарплату при простое, оценивает Каримов.
Когда доходов совсем нет, людей спасает взаимовыручка. «Если работает треть, то, например, из 10 жильцов в квартире доход у троих. Вот эти трое кормили других, давали в долг и просто по-товарищески помогали. Потом у людей кредитные карточки, они залезали в долги», – рассказывает Каримов.
Тяжелее всего мигрантам с семьями и детьми, тем более что на них не распространяется помощь, выделенная российским семьям, подчеркивает старший научный сотрудник Института демографии ВШЭ Юлия Флоринская. На 1 апреля среди всех находившихся на территории России иностранцев было 1,17 млн детей. «Целые трагедии возникают, когда мигранты с детьми остаются без доходов. И не дай бог кто-то заболевают – они же лишены элементарной медицинской помощи», – рассказывает Джамалов.

Коллективный портрет
Среди мигрантов 68% – мужчины, две трети из них моложе 40 лет, 16% имеют высшее образование. Если с Украины и из Казахстана едут преимущественно девушки, то из Средней Азии – молодые парни. В основном приезжают горожане, выходцев из села – около 10%. 62% состоят в браке, и почти 47% приехали и живут с семьей (обычно супругом и ребенком) – как правило, в съемной квартире или комнате. У подавляющего большинства остались родственники на родине. Остаться в России навсегда хотят только около 40% мигрантов (чаще казахи и армяне, а также более взрослые и долговременные мигранты), большинство заинтересовано лишь во временных заработках, показал опрос ЦЭПРИ и ВШЭ.
Несмотря на все трудности, всплеска преступности среди мигрантов нет. «Два месяца – это тяжелый срок, но это не два года, чтобы совсем одичать», – говорит Каримов. По данным МВД, в апреле 2020 г. число преступлений, совершенных иностранными гражданами, снизилось на 11% вслед за общим спадом преступности. Доля их тоже уменьшилась – до 3,3%.
Тем не менее многие мигранты могут уйти в тень. Так было после кризисов 2008 и 2015 гг., когда численность легально занятых в России трудовых мигрантов сократилась на треть и вполовину соответственно, заметила Флоринская.

Некогда болеть
Пандемия больно ударила и по мигрантам. В Минздраве и Роспотребнадзоре не стали раскрывать количество в России мигрантов, заболевших COVID-2019. Но с учетом возрастных и социальных пропорций населения и медицинской статистики, по оценке «Ведомостей», их может быть до 50 000 человек. Чтобы не лечить мигрантов в больницах, власти изолируют их в обсерваторах или по месту пребывания, говорит Джамалов: «Если кто-то заболел, всех живущих там [в квартире или общежитии] запирают. И устанавливают камеру, чтобы никто не выходил».
Для работников ГБУ «Жилищник» с симптомами COVID-19 организовали специальные бытовки для проживания, которые канал «Настоящее время» назвал «карантинным лагерем». В префектуре ЮАО «Ведомостям» сообщили, что в бытовых городках «Жилищника» введены специальные режимы и, если у человека температура и другие признаки ОРВИ, его действительно не допускают на рабочее место.
Как реагируют медики на заболевших мигрантов? «В апреле на пике паники были сообщения, что мы звонили, к нам не едут. Но, возможно, не хватало «скорых», – говорит Коженов. Если иностранный рабочий заболевает коронавирусной инфекцией, то лечить его обязаны бесплатно, заверил представитель Минздрава. Тем не менее был случай, когда в Москве с пациента попросили 42 000 руб. за лечение, говорит Коженов.
В обычной ситуации медицинская помощь для мигрантов весьма скудная. Полис ДМС, который покупает мигрант за 4000 руб. при приобретении патента, – это самый минимум для тех случаев, когда просто грозит смерть, считает Джамалов. По словам Коженова, по такому полису фактически можно только несколько раз сходить к терапевту.
В итоге чаще всего заболевшие мигранты занимаются самолечением, показал опрос ЦЭПРИ. Один такой случай, когда семья мигрантов лечилась самостоятельно от коронавируса, закончился трагедией. Когда приехала «скорая», было уже поздно: два брата скончалась, а жена одного из них даже до больницы не доехала, вспоминает Мамаджанов.

Родина не зовет
Сотни мигрантов застряли в депортационных центрах и несколько месяцев ждут отправки на родину. Эти центры (например, в Сахарове под Москвой) – источник повышенной опасности для распространения заражения, отмечает Флоринская и предлагает отпустить оттуда всех мигрантов с незначительными симптомами.
«Настоящее время» показал кадры центра в подмосковном Егорьевске, где мигранты требовали их отпустить, но в ответ администрация вызывала ОМОН. Россия готова выслать, но на родине их принять не готовы, объяснили гражданину Узбекистана Шахруху. «Мы не нужны своему правительству», – заключил он.
В середине мая в Москве у посольства Киргизии собралось около сотни человек, они просили разъяснить порядок возвращения на родину. Официальные органы Киргизии расценили эту акцию как «экстремистскую». Похожая акция прошла в Санкт-Петербурге, где около 50 приезжих из Узбекистана вышли к консульству своей страны.
Многие мигранты хотели бы вернуться домой, и у некоторых пока еще есть деньги на билет. «Если сейчас запустить рейсы, они с радостью бы улетели. Но в странах исхода нет достаточно мест для двухнедельной обсервации. Места, где можно разместить людей, уже все битком. Где-то уже пионерлагеря перепрофилировали», – говорит Коженов. Правительства этих стран просят, чтобы Россия помогла организовать места для прибывающих, а до тех пор границы открывать не будут: «Они говорят: вам мигранты были нужны, а сейчас вы хотите их всех выгнать».

Контроль вместо поддержки
Мигранты воспринимаются как homo laborans («человек трудящийся») – дешевая рабочая сила, расходный ресурс, отмечает научный сотрудник Центра независимых социологических исследований Елена Никифорова.
Эффективной гуманитарной политики в отношении мигрантов в России не было и нет, считает Джамалов. «Позиция государства такая: ребята, вы приехали, ладно, нашли работу – работайте, но только не обременяйте нас своими заботами. И не дай бог вы начнете хулиганить», – говорит он. По словам Джамалова, среди государственных органов власти к приезжим наиболее пристальное внимание со стороны не социальных органов, а правоохранителей, для которых мигрант – «значительная надбавка к зарплате».
Государству нет дела не только до заботы о мигрантах, но и до остального населения, и в этом главная проблема, считает Захаров из Superjob. Иностранных рабочих специально завозят, поскольку их легче и дешевле эксплуатировать: «Возможность найма мигрантов, в том числе нелегально, поощряется государственной политикой. Им в 2 раза недоплачивают, а наше население из депрессивных регионов, которое могли бы привлечь работать, закрепляется в своей отсталости и от безысходности спивается».

Александр СОКОЛОВ. Ведомости, 16 июля 2020 года

В отличие от российских работников, мигранты в России столкнулись с массовыми увольнениями: работу во время локдауна потерял примерно каждый второй, но почти никто не планирует уехать, показало исследование. При этом растет навес численности потенциальных мигрантов в странах СНГ.

Материалы, публикуемые на сайте Econs.online, не выражают позицию Банка России.

Коронавирусная эпидемия ухудшила положение трудовых мигрантов во всех странах мира, Россия не стала исключением. Введение карантинных мер в марте 2020 г. приостановило частично или полностью деятельность многих предприятий, и особенно в тех отраслях, где занято большое количество иностранных работников: строительство, ресторанный и гостиничный бизнес, оптовая и розничная торговля.
Экономический рост зависит от масштаба предложения труда, и в развитых странах мигранты могут составлять значительную часть совокупного предложения. Старение населения и сокращение доли молодых когорт в рабочей силе, рост уровня образования и структурные сдвиги в сторону сектора услуг ограничивают предложение труда. Миграция помогает смягчать возникающий дефицит рабочей силы в отдельных отраслях и на отдельных территориях.
Эти закономерности определяют развитие миграционных процессов и в России. Увеличивающийся разрыв в уровне доходов в России с другими странами СНГ в 2000-х гг. создавал условия для притока временных трудовых мигрантов, особенно из стран Средней Азии. Для российской экономики повышению значимости роли мигрантов способствовала демография: численность населения России в прежних границах трудоспособного возраста (55 лет для женщин и 60 для мужчин) в 2007–2019 гг. уменьшилась почти на 10 млн человек (без учета добавившихся в 2014 г. 1,3 млн работников Крыма). Повышение пенсионного возраста только на время приостановит эту тенденцию, но не отменит другую – старение рабочей силы. Так, среди населения в возрасте от 20 до 60 лет доля тех, кому нет еще 40, в начале 1990-х гг. приближалась к 60%, а в 2030 г. она составит 40%.
Другим фактором притока трудовых мигрантов является прогрессивное и прогрессирующее изменение в образовательном составе российского населения. Так, в 2000–2019 гг. доля лиц с высшим образованием среди населения в возрасте 25–59 лет увеличилась с 23% до 33%, тогда как со средним и более низким уровнем образования – сократилась с 32% до 23%. Дефицит рабочей силы невысокой квалификации наложился на быстрое развитие в постсоветской России сферы услуг, труд в которой, преимущественно низкой и средней квалификации, характеризуется тяжелыми условиями и низкой оплатой. Значительная часть таких вакансий замещается трудовыми мигрантами.

Мигранты на российском рынке труда
За последние два десятилетия иностранная рабочая сила стала неотъемлемой частью российского рынка труда. По данным Главного управления по вопросам миграции МВД, в 2019 г. было поставлено на миграционный учет 5,5 млн иностранцев, прибывших в Россию и указавших целью въезда работу. Из них более 90% – из стран СНГ, при этом более 60% мигрантов поставлены на учет в Москве и Московской области, а также в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Кроме того, на рынке труда присутствует более 0,7 млн иностранцев, которые живут в России постоянно: по разрешению на временное проживание, по виду на жительство или учатся в высших учебных заведениях. При этом, если опираться на оценки МВД, еще не менее 2 млн иностранных граждан трудятся нелегально.
Введенные правительством России с 18 марта ограничения на въезд иностранцев и лиц без гражданства нарушили нормальный ход трудовой миграции, в которой присутствовала четкая сезонная составляющая. Традиционно в зимний период число трудовых мигрантов минимально, тогда как с марта поток увеличивается вплоть до мая. Так, по данным МВД, в 2019 г. число прибывших мигрантов в мае было в 3,5 раза больше, чем в январе. Число выданных патентов – а речь идет о работниках из Узбекистана, Таджикистана, Украины, Молдовы и Азербайджана – в мае 2020 г. было в 10 раз меньше, чем в мае 2019 г. Иностранцев, поставленных на миграционный учет в апреле – июне 2020 г. в связи с работой, было на 1,3 млн меньше, чем за тот же период 2019 г.
В связи с вышесказанным возникают вопросы относительно ситуации с занятостью, ожиданиями мигрантов, оставшихся в России, намерениями потенциальных мигрантов, застрявших на родине, масштабов трудовой миграции в постковидной перспективе. Ответы на эти вопросы важны для понимания тенденций в предложении труда, а значит, и условий постпандемического восстановления экономики России.
В поисках таковых НИУ ВШЭ совместно с Институтом социологии РАН провели два обследования трудовых мигрантов. Одно из них проводилось путем онлайн-опроса среди мигрантов, находящихся на территории России, а также среди потенциальных мигрантов на их родине, готовых приехать в Россию в 2020 г. (см. врез).

Хотя онлайн-опросы чреваты смещениями в связи со спецификой интернет-аудитории (молодые, образованные, преимущественно городские респонденты), полученные оценки дают представление о том, что происходит сегодня с мигрантами в России и каковы ожидания потенциальных мигрантов в случае снятия ограничений на международные поездки. В онлайн-исследовании приняли участие порядка 2700 респондентов: 1300 иностранных граждан, находящихся в 78 российских регионах (из них 52,4% – в Москве и Московской области), и около 1400 иностранных граждан за пределами России.
Второй опрос – телефонный (Computer Assisted Telephone Interviewing, CATI) и проводился среди мигрантов, пребывающих в основном на территории Москвы и Московской области. В нем приняли участие 300 респондентов – преимущественно трудовые мигранты с более низким уровнем квалификации и образования (см. также врез).

Локдаун: безработица среди мигрантов
Как показал онлайн-опрос, подавляющее большинство присутствующих на российском рынке труда работали в минувшем году (88,8%). В этом году 8,7% из них не имели работы на протяжении всего периода с января по май. Максимальная занятость среди работавших пришлась на февраль, а пик безработицы – на апрель. Схожая картина сложилась по CATI-опросу с поправкой на то, что основным видом экономической деятельности этих мигрантов, преимущественно выходцев из Средней Азии, является торговля.
Однако процессы с занятостью мигрантов, шедшие в регионах и в столичном мегаполисе, кардинально различаются. В Москве был установлен наиболее жесткий режим самоизоляции, достаточно жесткий режим был и в Московской области, тогда как в других регионах – за немногими исключениями и, как правило, позже – менее жесткий. Как следствие, обвал мигрантского рынка труда в мегаполисе был более значительным, чем в регионах (график 1).

Занятость в мегаполисе начала сокращаться в марте, тогда как в регионах продолжался традиционный для этого времени года прирост занятости мигрантов. И если в мегаполисе численность работающих в апреле респондентов сократилась по сравнению с мартом на 40,8%, то в регионах – лишь на 21,2%. Примечательно, что данные CATI-опроса демонстрируют такую же динамику занятости мигрантов, как и онлайн-опроса в мегаполисе. С одной стороны, это не удивительно: 95% респондентов CATI пребывают в Московском регионе. С другой – респонденты CATI заняты на худших рабочих местах и это аргумент в пользу того, что кризис одинаково отразился на работниках разных специальностей.

Кому удалось сохранить работу
Апрельский обвал рынка труда миновал работников, составлявших костяк бизнеса. Работодатели, судя по всему, ориентировались на сохранение наиболее ценных сотрудников, избавляясь в первую очередь от менее опытных и менее квалифицированных. Более половины работавших в январе – мае 2020 г. (55%) составляли те, кто не терял работу в это время. Это наиболее образованные (28,9% с высшим образованием), лучше владеющие русским языком, среди них много русских (32%).
Наиболее пострадали хуже оплачиваемые, самые социально уязвимые группы мигрантов с неурегулированным правовым статусом – не имеющие никаких действительных документов на пребывание/проживание и/или занятие трудовой деятельностью в России – и неформально занятые, то есть те, чьи трудовые отношения основывались на устных соглашениях. Если среди всех опрошенных доля неформально занятых составляла 38,7% (а среди занятых в коллективах до 10 человек – более половины, 51,8%), то среди тех, кто постоянно работал на протяжении периода с января по май 2020 г., она существенно меньше – 24,2%. Меньше всего от сокращения занятости пострадали граждане Беларуси, Казахстана, Армении и Украины, сложнее всего пришлось гражданам Узбекистана.
Кризис, связанный с пандемией, ожидаемо сильнее всего ударил по гостиничному и ресторанному бизнесу, где в самый тяжелый месяц, в апреле, работали только 23,3% от работавших в феврале мигрантов; персональным услугам (38,4% работавших в феврале); помощи в домашнем хозяйстве (56,4%); торговле (69,6%). Для сравнения: в строительстве в апреле работали 81%, а в мае занятость в этом секторе вышла на январский уровень (график 2).

Для менее квалифицированных работников (опрос CATI) ситуация была более драматична: в апреле, в самое трудное время, были заняты только 40% работавших в строительстве, торговле и на транспорте от числа занятых в феврале. Если среди российских работников после введения режима самоизоляции работу потеряли почти 10% из тех, у кого она была в докарантинный период, то среди мигрантов – 40–45%.
Похоже, в отличие от российских работников, в массовом порядке столкнувшихся с сокращением оплаты труда – характерной для экономических кризисов 2000-х реакцией работодателей, – мигранты столкнулись с массовыми сокращениями, обусловленными закрытием бизнесов.
Наиболее значимыми причинами потери работы назывались закрытие предприятия (31,5% опрошенных), сокращение численности работников (8,5%). Крайне редко работники проявляли инициативу и уходили сами, даже если им не платили (15,1%). Весьма распространена была ситуация, когда организация не работала из-за режима изоляции, работнику не платили, но помогали чем могли (например, продуктами питания) и он числился в работниках и ждал начала работы (18,9%).
Боязнь остаться без средств к существованию преобладает над боязнью коронавируса: первых втрое больше, чем вторых. Ковид-диссидентство, вкупе с бравадой, также имеет место быть: 16,7% не боятся ни коронавируса, ни остаться без средств. Еще больше таковых зафиксировано в CATI-опросе – 23,4%, что наводит на мысль о большей распространенности ковид-диссидентства среди менее образованных мигрантов.

Уехать или остаться
В 2020 г. планирует работать в России подавляющее большинство опрошенных, включая учащихся, домохозяек, пенсионеров, ранее не присутствовавших на рынке труда: 78,7% точно планируют работать, еще 7,8% рассматривают такую возможность.
Подавляющее большинство работающих (78,4%) и ищущих работу (75,1%) не думают покидать Россию в ближайшие месяцы (по крайней мере до сентября-октября), лишь каждый десятый рассматривает возможность временно вернуться на родину, переждать там трудности и опять вернуться в Россию. Возможность временного возвращения на родину чаще рассматривают учащиеся, лица без определенных занятий, пенсионеры, домохозяйки.
Принявшие участие в опросе в большинстве своем интегрированы в российское общество. Они дорожат работой в России и опасаются ее потерять. У подавляющего большинства из них есть приемлемое жилье, чаще всего – съемная отдельная квартира. Неудивительно, что, отвечая на вопрос о долгосрочных миграционных планах, подавляющее большинство указывает, что намерено либо остаться в России навсегда, либо жить в ней и периодически навещать родную страну.

У себя на родине
Введение режима самоизоляции в России и приостановка международного транспортного сообщения стали сильнейшим шоком не только для тех, кто находился в России, но и для тех, кто собирался приехать сюда весной и летом 2020 г. Именно потенциальные мигранты, которые не смогли въехать в Россию после разрыва международных транспортных связей, находились в фокусе нашего внимания во втором онлайн-опросе.
Как показали его результаты, среди тех мигрантов, кто вернулся на родину в 2020 г., преобладали строители (более 30%), работники гостиниц и общественного питания (11%), торговли и транспорта (по 8,2%). Но на родине большинство столкнулось с теми же трудностями, что и в России: из-за ограничительных мер возможности трудоустройства заметно уменьшились. Среди возвратившихся на родину мигрантов работали в начале июня только 40%.
Для большей части опрошенных перспективы улучшения материального положения так или иначе связаны с работой в России: среди респондентов, которые работали или учились в России, 54% собираются приехать в Россию на срок от 3 месяцев и более, 11,4% – на срок менее 3 месяцев. Из всех респондентов чуть более 46% намереваются выехать в Россию сразу после восстановления транспортного сообщения. В момент опроса респонденты были настроены оптимистично по отношению к получению работы в России: в общей сложности 67% респондентов уверены, что быстро найдут ее.

Миграционный потенциал
В странах СНГ накопился высокий потенциал для миграции в Россию, обусловленный сжатием рынков труда и падением доходов значительной части населения в условиях коронакризиса. Свидетельство тому – как отсутствие стремления покинуть Россию в ближайшие месяцы уже находящихся на ее территории иностранных работников, так и желание как можно быстрее приехать на заработки тех иностранцев, которые находятся в странах происхождения.
Потенциальных мигрантов пугает не столько коронавирус (каждый четвертый пренебрежительно относится к вероятности заболеть), сколько перспектива остаться без средств к существованию (40% респондентов). Особенно сильны миграционные намерения у лиц, имевших опыт работы в России, подкрепляемый уверенностью в том, что в России можно быстро найти работу.
Исследование показало, что достаточно высок и потенциал для интеграции мигрантов в России (график 3). Более половины респондентов связывают с ней свое будущее, высказывая намерение в конечном итоге остаться в России навсегда. Такие планы не чужды и менее квалифицированным работникам из Средней Азии (опрос CATI). Примечательно, что наибольшая доля таких респондентов среди находящихся за пределами России – среди опрошенных русских и азербайджанцев (чуть больше 66%), наименьшая – среди белорусов (22%).

В отличие от предшествующих экономических кризисов, когда численность трудовых мигрантов снижалась строго в соответствии с экономической конъюнктурой, сейчас складывается кардинально иная ситуация: более значимыми становятся факторы, выталкивающие потенциальных мигрантов в странах происхождения на российский рынок труда.
Находящиеся в России трудовые мигранты не выказывают стремления ее покидать, а у тех, кто собирался переждать трудности на родине до осени, но не успел уехать, с каждым днем из-за отсутствия транспортного сообщения снижается стимул к выезду из России. Одновременно «навес» численности потенциальных трудовых мигрантов в посылающих странах постоянно возрастает, принимая угрожающие размеры. О его масштабах можно судить по статистике пограничной службы ФСБ за 2019 г., когда в апреле – июне в Россию въехало не менее 1,5 млн иностранных граждан, указавших целью въезда работу. Примерно такое же количество мигрантов прибыло бы в Россию за такой же период в 2020 г. при отсутствии коронавирусной эпидемии.

Удар по экономике стран СНГ
В июле запрет на международное транспортное сообщение в России был продлен до 1 августа. Его последующая пролонгация воспрепятствует осеннему пику прибытий трудовых мигрантов, когда на российский рынок труда приходят тысячи выпускников учебных заведений, не нашедших работы на родине.
Существенные потери от уменьшения потока трудовых мигрантов понесут страны их происхождения, прежде всего те, в которых денежные переводы из России составляют значительную величину по отношению к ВВП (Армения, Киргизия, Таджикистан). По нашим оценкам, основанным на данных Банка России и статистике Всемирного банка, при условии сохранения ограничений на въезд в Российскую Федерацию объемы переводов мигрантов в 2020 г. по сравнению с 2019 г. могут уменьшиться в странах СНГ на 30%, что сильно ударит по благосостоянию населения этих стран, стабильности их финансовых систем и снизит размеры инвестиций в их экономику.
Миграция имеет огромное значение для посылающих стран. Трудовая миграция смягчает давление на рынке труда в странах с быстро растущим молодым населением (Киргизия, Узбекистан, Таджикистан) или странах со «сжимающимся» рынком труда (Армения, Молдова, Украина). Так, в 2019 г. в трудовой миграции участвовало 47% рабочей силы Таджикистана, не менее 17,5% – Киргизии, не менее 16% – Армении, 14% – Узбекистана. Хотя частично идет переориентация потоков трудовых мигрантов из Украины и Молдовы в Европу, Россия по-прежнему остается в числе главных направлений миграции и из этих стран.
Денежные переводы мигрантов из России в основные посылающие страны достигают значительных объемов (график 4). Они, повышая уровень потребления домохозяйств и снижая масштабы бедности, являются важным источником финансирования отдельных секторов экономики и значимым каналом валютных поступлений, по своим объемам превосходя прямые иностранные инвестиции в экономику этих стран.

Дефицит рабочих рук
Для России плохая новость в том, что из-за коронакризиса наметился дефицит рабочих рук низкой и средней квалификации в строительстве, торговле, транспорте и складском хозяйстве, а также средней и высокой квалификации – в сферах помощи в домашних хозяйствах, персональных услугах – видах экономической деятельности, в которых доля расходов на труд максимальна и где труд мигрантов особенно заметен.
Отчасти это наблюдалось уже на дне кризиса: на транспорте и в складских хозяйствах, в домашних хозяйствах и строительстве оплата труда опрошенных мигрантов возросла соответственно на 10%, 4,8% и 2,9% в апреле по сравнению с пиковым февралем. Об этом сигнализирует и Росстат: средняя зарплата россиян в транспортировке и хранении возросла в феврале – апреле на 10,3%, в строительстве – на 0,8%. Это означает, что, с одной стороны, часть «мигрантских» рабочих мест может быть занята россиянами – как местными, так и внутрироссийскими мигрантами. С другой – неизбежен рост стоимости товаров и услуг в тех видах экономической активности, где мигранты занимают или занимали значимые позиции.
В условиях экономического спада и сокращения спроса на труд уменьшение предложения иностранной рабочей силы выглядит в России, как и в других странах, естественным и ожидаемым. Однако в регионах и отраслях с высокой концентрацией мигрантов недостаток иностранной рабочей силы может осложнить процесс экономического восстановления. Постковидная российская экономика нуждается в мигрантах так же, как и в допандемическом прошлом. 

Михаил ДЕНИСЕНКО, Владимир МУКОМЕЛЬ. Эконс, 29 июля 2020 года