Hände waschen, или вирус, знай свое место!
Германия и коронавирус

Павел Полян

…Опустевшие площади и улицы городов, сдувшиеся до пары лотков еженедельные базарчики. Ограждения из красно-белой ленты перед продавцами билетов на вокзалах, фиксирующие дистанцию в условные полтора метра. Солидный защитный барьер между пассажирами и водителями автобусов: через переднюю дверь никому прохода нет. Крестиками из скотча на полу обозначенные гнезда для ног стоящих в очереди к кассам в магазинах (сами кассиры защищены еще и прозрачной стенкой). Демонстративно-показательные карантин Ангелы Меркель, локтепожатия членов правительства и скашливание в локоток директора Института имени Роберта Коха в телевизоре (шутники и вовсе здороваются ногами, точнее, "щечками", как это называлось в дворовом футболе).

Довольно многолюдно в парках: полно бегающих и гуляющих, непривычно много мамочек и папочек с детьми - преимущества "хоум-офиса"? Причем на детских личиках - радость (папа и мама с ними), а на родительских - какая-то растерянность (непривычный расклад). Бабушек и дедушек с внуками нет, но без внуков - вдвоем или поодиночке, с палками или без, - вышаркивают и они. Иногда встречаются необычные пары: идут себе вместе, разговаривают, но - по разным обочинам дорожки: не сразу, но дошло - берегутся!

В целом же немецкая дисциплина феноменальна. Но на сердце - никакой пасторали. С подачи, кажется, Макрона в новостях доминирует военная риторика. Вот Дональд Трамп, выкатив 2 триллиона долларов для 330 миллионов американцев и пообещав напечатать сколько нужно еще, назвал это "атомной бомбой". А Олаф Шольц (вице-канцлер и министр финансов ФРГ - канцлерин-то на карантине) - выкатил аж 750 млрд евро для 80 миллионов немцев, но назвал это куда скромней - "расчехленной базукой". Вирус, пригнись!

Но на самом деле немецкий подход все же иной: для него лучше всего подошел бы лозунг от фрау Меркель, вброшенный ею в 2015 году по поводу нашествия мигрантов: "Wir schaffen das!" - "Мы это сдюжим!".

Короткая дискуссия во власти: а не ввести ли на время пандемии рестриктивное онлайн-наблюдение за гражданами? И жесткий однозначный консенсус: нет!!! Полицейское патрулирование - да, суровое штрафообложение - да, но чтобы "как в Китае" - найн, ни за что! К пушкинским Вальсингаму и Мери с их "пест-парти" никакой священник с увещеваниями уже бы не приставал, а подъехала бы патрульная "Polizei" и выписала бы штраф в талерах.

Вместе с тем оправданность иных из запретов сомнительна. Например, не посещать стариков в домах для престарелых. Ситуация в них не настолько блестяща, чтобы можно было за родных не беспокоиться. Для многих постояльцев контакт с близкими - это последняя и единственная насущность. Почему бы не протестировать загодя таких посетителей и не отнимать у стариков эту экзистенциальную нить?

Вообще старики в этом кризисе - едва ли не главный объект придыхания, фальши и спекуляций на гуманизме. Все вдруг вспомнили о них, особенно власти, готовые лить и утирать слезы и менять памперсы - себе и им. Что же мешало им раньше "расчехлить" недостающие суммы на "пфлегеров" - обслуживающий персонал этих домов, почти сплошь иностранный - и потому недорогой и все более профнепригодный для этой деятельности?

Самый же беспокоящий, нет, терзающий вопрос - не сам вирус, а опущенная им экономика: когда же все это, meine Götter, кончится? И что-то будет потом? Уцелеет ли гешефт, не сократят ли место? Даже самоуверенные пожизненные профессора с тревогой спрашивают себя: скольких же теперь уволят, когда увидят, что преподавать можно и не с кафедры, а из гаража?

То, что жизнь радикально ухудшится, - отчетливо ясно, а вот адекватны и достаточны ли все эти "базуки", расчехленные и не расчехленные, - не ясно совершенно. В Англии уже нашлась малодушная самоубийца - первая жертва этого гнетущего неизвестностью апокалипсиса. А в США раззадоренный избирательной кампанией народ бросился сметать не туалетную бумагу, как в Европе, а стволы - неужто отстреливаться от вируса? Не окажется ли на совести новой Великой Депрессии трупов в итоге больше, чем на счету коварного ковида-19?

Вообще же трудно отделаться от таких примерно мыслей: мол, из рогатой рожицы каждого коронавируса с гнусной такой улыбкой подмигивает око еще более невидимого Большого Бенефициара, конкретно заинтересованного в надвигающейся "глобальной санации" - в том, чтобы это цунами разогналось и слизнуло всю эту мелочевку в низинах, в том, чтобы оставленный без работы человеческий труд снова и намного подешевел. Смахивает и на маневры, - когда государства, особенно авторитарные, отрабатывают на кошечках и кошельках технологии удержания под контролем того, что у них еще не было до сих пор схвачено.

В то же время ощутим и еще на один "вирус", охвативший всю Германию, - вирус солидарности, подхваченный не из Брюсселя или Берлина (слова, слова, слова), а снизу, по месту жительства. Вот основанный в 2016 году проект "Nebenan" (сайт: www.nebenan.de), что переводится как "поблизости", "по соседству". Это своего рода агрегатор бесплатной помощи между соседями: не купить ли тебе, сосед, продукты или лекарства? не посидеть ли с твоими детьми?.. И никакой травли заболевших, никаких косых взглядов в сторону косоглазых!..

О наживалах на коронавирусе и сказать нечего: те же, что и везде, - ажиотажные маски, перчатки, насосы для легких. Business as usual. Но есть и особенность: банки оседлали вирус для борьбы с наличкой. Именно купюры, в их изложении, - основной передатчик заразы, избавиться от которой можно только с помощью кредиток и пэй-пала. И чем это лучше православного мракобесия - антивирусного крестного хода, пятикратного колокольного звона и специальных молитвы и ладана? Католикам же и протестантам, кстати, грустить о перерывах в богослужении и недоцелованных мощах некогда: их госпитали - интегральная часть немецкой медицинской системы, отмобилизованной на защиту от ожидаемых вот-вот пиков вирусной агрессивности.

Самое страшное в новом коронавирусе не его летальность, а долгий инкубационный период, то есть умение "работать" скрытно, не выдавая себя, на протяжении целого полумесяца. В каком-то метафорическом смысле вирусологический кризис обнажил кризис социальный: он ударил прямо в солнечное сплетение победившей в XX веке постмодернистской парадигме жизнеустройства, при которой все и вся, - и чем дальше, тем неудержимей, - равнотождественно и равноценно. И вековые ценности гуманизма, и спонтанные ценности 68-го года, и все что угодно еще - все это зараз и вровень!

И грянул кризис, и он не столько в нарушенном балансе большинств и меньшинств, сколько в уязвимости всей систематики. "Виды", продолжая развиваться и отпочковываться, перестали претендовать на то, чтобы знать и ценить свое место - пусть и важной, но всего лишь одной из клеток бытия. Зараженная же постмодернизмом "клетка" восстала против этих основ и как бы переродились в вирус-паразит - стала претендовать на то, чтобы занять не свое, но как бы свое место, на то, чтобы стать - или хотя бы слыть (а потом добиться признания и встать вровень), - не видом вовсе, а родом, естественной частицей которого она доселе являлась. В итоге социальная эволюция, гуманистическая в своей основе и в своем тренде, разогналась так сильно и зашла столь далеко, что уже не смогла остановиться там, где ей, быть может, и стоило бы притормозить, - ну хотя бы для того, чтобы оглядеться.

Вирус, знай свое место!..