«Они готовы воспринимать нас как братьев, но не как старших...»
Вопрос перед президентскими выборами в Казахстане: что ждет русских в республике после Назарбаева?
В близкой нам исторически, географически и ментально Республике Казахстан происходят важные перемены. Первый президент РК и признанный национальный лидер Нурсултан Назарбаев сложил полномочия главы государства. На 8 июня назначены президентские выборы. Как это повлияет на судьбу русских граждан Казахстана? В казахских и российских СМИ все больше разноречивых выступлений на эту тему. Есть ли повод для тревог? За комментариями «Труд» обратился к политологу, директору Института региональных проблем Дмитрию ЖУРАВЛЕВУ.
— В российских СМИ появились тревожные публикации о том, что ждет в Казахстане русских граждан. Перспективы рисуются неважные: найти место под солнцем русским в Казахстане станет проблематично, предполагается массовый отъезд русских граждан из республики в Россию после ухода Нурсултана Назарбаева с поста президента. Как эксперт, много лет наблюдающий за развитием Казахстана, вы разделяете эти тревоги?
— Казахстан — большой и разнообразный. В силу своей работы я много общался с чиновниками среднего и выше среднего ранга. Среди них довольно много русских. Сказать, что совсем нет проблем, нельзя. Как у всякого восточного народа, у людей в Казахстане — и у казахов, и у русских, и у всех остальных — есть стремление продвигать своих: и единоплеменников, и родственников, и друзей. Впрочем, разве это свойственно только востоку? Помните у Грибоедова: «Представлять к крестишку иль к местечку — ну как не порадеть родному человечку?!» Но в Казахстане нет межнациональных трений в том смысле, к какому мы привыкли, когда говорим о республиках Центральной Азии, где русских практически не осталось. Назарбаев всегда работал очень корректно, старался не превращать никакое действие в конфликт, и ему это всегда удавалось. Поэтому при 4,5 млн русских в Казахстане конфликта нет. И это очень важное обстоятельство.
— Но вы не будете отрицать тот факт, что количество русских после распада СССР в Казахстане существенно сократилось?
— Надо понять, что в 90-е в Казахстане резко упал уровень жизни. Гораздо ниже, чем он упал в России. Это был краткосрочный период, но опять же надо отдать Нурсултану Назарбаеву должное: под его руководством Казахстан сумел быстро справиться с упадком и двинуться дальше. Но в любом случае в 90-е и в начале 2000-х уровень жизни там был значительно ниже, чем в России. Поэтому люди уезжали. Те, кто уехал в 90-е, уже нашли себя на новых местах и не вернутся. Возвращаются либо те, кто уезжал учиться, либо те, кто не устроился на новом месте.
— Большое беспокойство в России вызывает тот факт, что теперь русский язык не является вторым государственным, что официальное производство ведется на казахском языке, а сам казахский язык переходит на латиницу.
— Давайте разбираться последовательно. Во-первых, русский язык реально остается вторым государственным. И его конституционное положение никто не отменял. Да, русский язык выпал из казахского ЕГЭ. То есть он обязателен в школе, но оценка по русскому языку не учитывается при поступлении в вузы. Это есть. Но отказа от русского языка как конституционно оформленного нет.
Что касается латиницы, то не вижу в этом проблемы. Казахстан решил вернуться к графике 1920-х. Тогда возникла автономная республика, и первоначальная графика казахского языка была арабская, потом латинская. Сейчас мало кто об этом вспоминает.
Казахский язык от перехода на латиницу не стал ближе к английскому. Единственная языковая группа, с которой проще стало общаться, — это тюркская. Потому что и в Азербайджане, и в Турции, и в Узбекистане — латиница. Действительно, по графике станет удобнее читать турецкие газеты. Не более того.
— А разве этот процесс не затронет интересы России и русских в Казахстане?
— Что касается России, то точно не затронет. Потому что отношения между странами определяются не графикой языка. Когда у казахского языка была кириллическая графика, русские все равно по-казахски читать не умели. В Казахстане политика трехъязычия, это в конституции записано. Но тут надо понять одну вещь. К сожалению для нас, но к счастью для реальности, ни одна страна СНГ не является нашим ребенком. Все эти страны теперь — самостоятельные государства. И то, что каждое из них будет все больше и больше эмансипироваться от России, очевидно. Что не отменяет ни союзнических отношений в политике, ни взаимовыгодных отношений в экономике. Но эмансипация будет происходить.
На момент ликвидации Советского Союза национальные государства были «немножко понарошку». До этого союзные республики по-настоящему не были государствами. Не было вооруженных сил, границ, многих ведомств. А теперь есть — и это данность. Обратите внимание: как раз большие конфликты возникают с теми странами, которые наименее эмансипированы и больше всего на нас похожи. Потому что они просто не придумают другого механизма эмансипации. Вот поэтому с Украиной тяжело, потому что мы реально один народ. Поэтому, чтобы представить себя другим народом, они делают много глупостей.
Чем более удается эмансипироваться мирным путем, тем менее конфликтными становятся отношения между народами. Меньше трений между государствами. Они нас «старшим братом» не считают и очень хотят, чтобы мы это поняли. Они готовы воспринимать нас как братьев, но не как старших.
— И все-таки: насколько обоснованны опасения русских граждан Казахстана по поводу своего будущего?
— Русские в Казахстане, понятно, обеспокоены — людям свойственно опасаться перемен. Но вряд ли их сильно волнует латинская графика казахского языка. Тревога в другом: что будет после ухода с президентского поста Назарбаева, умевшего создавать национальный баланс и сохранять межнациональный мир в республике? На мой взгляд, Касым-Жомарт Токаев, который сейчас исполняет обязанности президента Казахстана и имеет все шансы быть избранным президентом, — человек школы Назарбаева. Думаю, назарбаевская национальная политика будет продолжаться. Это все-таки разные вещи: эмансипация не казахов от русских, а Казахстана — от России. Поэтому беспокойство есть, а проблемы, по-моему, нет.
Как показывает практика, 99% конфликтов носят экономический, а не национальный характер. Просто в эту обертку выгоднее заворачивать частные интересы. А когда начинаешь с этими людьми разговаривать, выясняется, что ребята просто магазин делят. Другой вопрос, что это нужно вовремя вскрывать, не допускать перемещения таких проблем в область национального конфликта, когда никто уже не помнит, что делили, а обида остается. Назарбаеву удавалось этого избегать.
— Однако были и есть в Казахстане публицисты и прочие деятели, которые в нашей совместной истории ищут поводы не для мира, а для раздора. Используют былые беды и проблемы для отторжения всего русского. Насколько это серьезно?
— Это всегда нужно воспринимать всерьез. Потому что у интеллигенции есть такая беда: нехватку знаний компенсировать легендами и лозунгами, а отсюда уже и до национализма рукой подать. Именно так появляются укры, выкопавшие Черное море... Как показывает пример Украины, это может стать большой проблемой, если болезнь не лечить. В Казахстане при Назарбаеве до болезни дело не доходило. Если взять весь постсоветский период, как раз наиболее спокойно он прошел именно в Казахстане. Несмотря на то что было резкое падение уровня жизни, невзирая на то, что соседние государства являли далеко не лучшие примеры добрососедства представителей разных народов. Но у Казахстана, во-первых, была стабильная власть. А во-вторых, президент Назарбаев сумел объединить народ вокруг решения реальных проблем. Ведь обычно собственным величием начинают гордиться тогда, когда еда заканчивается. Но поскольку Назарбаев развивал страну, там было не до национализма. В стране, которая реально развивается, проблемы национализма отступают на второй и третий план.
— Да и русские, особенно специалисты, были востребованы...
— Дело не только в этом. Казахи, в том числе и казахская интеллигенция, были заняты строительством Казахстана, а не выяснением, кто в Казахстане главный. И русские были заняты, бесспорно. То есть перед казахами не стоял вопрос, кто круче. Как это было, скажем, у грузинской интеллигенции, которая активно его поднимала в ту пору, когда в домах было холодно и голодно. У казахской интеллигенции этот вопрос так не стоял, потому что она развивалась. Давайте мы вместе поработаем над развитием образования, над развитием национальной науки, экономики... Люди этим занимались, они были заняты серьезными практическими задачами, которые сами по себе определяли величие Казахстана не за счет того, где в старину великие казахи победили всех остальных.
Потом уже Назарбаев занялся вопросами культурной революции. История малой родины как часть истории великой страны — мудрая мысль. Но ведь это не была история казахов, это была история Казахстана. Очень тонкая задача. Если в этой сфере удастся сохранить баланс, а все возможности для этого есть, тогда национализм Казахстану не грозит.
В истории Казахстана было очень много событий, в том числе крупных, очень важных, о которых мы в России очень мало знаем. Мы вообще очень мало знаем историю Казахстана. Я немало часов провел в зале истории в Государственном музее в Алма-Ате. Там есть что вспомнить, чем гордиться. Но гордиться можно по-разному. Можно гордиться тем, что ты сделал, а можно бросать камни в прошлое и в тех, с кем рядом живешь...
И еще аргумент в споре с теми, кто говорит сегодня о притеснении русского населения в Казахстане. Простите, но русских и русскоязычных в республике — треть. Значительная часть специалистов — русские.
— А завтра? Есть ли у русской молодежи в Казахстане нормальное будущее?
— Уверен: есть! Вопрос в том, будет ли продолжаться векторное развитие, которое заложил Назарбаев. Если векторное развитие будет ослабевать, то очень быстро размоются и перспективы. Ведь они в системе, в некой целостности. Растет страна — увеличиваются твои перспективы. Пока назарбаевский вектор работает, есть все основания надеяться на то, что у русской молодежи, как и у казахской, как и у молодежи всех национальностей Казахстана, будет нормальное будущее, они будут востребованы в своей стране.
Возьмем те же государственные программы, направленные на развитие. Там нет программы развития казахов — есть программа развития Казахстана. Я вот замечаю, что казахская интеллигенция в своей массе прекрасно владеет русским. Причем как старая, так и молодая. И проблемы не будет до тех пор, пока изучение русского языка будет для них означать изучение чего-то нового. Пока мы будем культурно и технологически продвинутыми, привлекательными для других, межнациональные противоречия не будут обостряться. Так что тут многое зависит и от самой России.
— Посещая многочисленные мероприятия, которые организовывает в России посольство Казахстана, Министерство культуры республики, замечаю, что казахская сторона намного больше вкладывает со своей стороны в культурный диалог, чем российская. Больше инициативы, старания, внимания. Всегда подчеркивается, что, например, археологическую школу в Казахстане ставили русские ученые, что Абай призывал учиться у русских. Выпускают русскоязычные альманахи казахских авторов...
— Могу только подтвердить, что Казахстан к своим отношениям с Россией относится гораздо серьезнее, чем Россия — к отношениям с Казахстаном. Здесь не хватает равновесия. И в этом мне видится большая проблема. Мы с вами говорим о русских, будет ли им хуже в Казахстане после Назарбаева. Но ведь во многом это зависит и от того, как мы относимся к Казахстану. А у нас «синдром старшего брата» не пережит до конца. Он сидит глубоко в подсознании. Идея «куда они от нас денутся» в свое время подвела нас в отношениях с Украиной, и подвела очень серьезно. Этот тезис, увы, не изжит и в наших отношениях с Казахстаном. А Казахстан вполне может «деться».
— И куда же ему деться?
— Мы с вами знаем о прекрасных отношениях казахского государства со странами Евросоюза, у РК очень хорошие контакты в Азиатском регионе, что естественно, в исламском мире. В России же многие эксперты и чиновники исходят из позиции «а куда они денутся?». С другой стороны, Казахстан все больше и больше переходит от политических к культурным аспектам сотрудничества. Роль культурных процессов явно возрастает в общем объеме нашего сотрудничества, и это тоже надо понимать.
Уверен: то руководство Казахстана, что придет на смену Нурсултану Назарбаеву, будет прилагать все силы для выстраивания взаимодействия с Россией. Но наша российская позиция, в которой мы про интересы Казахстана вспоминаем не всегда, заставляет Казахстан в защите своих интересов ориентироваться не только на нас. Это не признак предательства, это здравый взгляд на действительность. Нам, собственно, бескорыстную любовь никто и не обещал. Обещали союз. Этот союз есть. Но в союзе должно быть движение навстречу друг другу обеих сторон, не так ли?
