… о голоде 1930-х годов в Казахстане и новых вызовах

Сенатор республики Казахстан рассказала об основных вызовах, стоящих перед Евразией и Казахстаном

Казахстан первым из стран Евразийского экономического союза (ЕАЭС) вошел в китайский глобальный проект «Один пояс, один путь». Инициатива была презентована пять лет назад во время визита в Казахстан председателя Китайской Народной Республики Си Цзиньпина, за прошедшие годы для «Одного пояса, одного пути» были построены сухой порт по перевалке грузов Хоргос на границе с Китаем, морской порт Актау на Каспийском море, новый железнодорожный коридор «Казахстан — Туркменистан — Иран» общей протяженностью около 900 км и международный транзитный коридор «Западная Европа — Западный Китай», часть которого прошла по территории Казахстана. Сейчас реализуются более 55 казахстанско-китайских инвестиционных проектов на общую сумму более $27,4 млрд. О новом Шелковом пути, интеграции и рисках глобализации Forbes поговорил с Даригой Назарбаевой, председателем комитета по международным отношениям, обороне и безопасности сената парламента Республики Казахстан.
Китай — мощная сила в регионе. Ощущаете его дыхание?
Мы ощущаем, но мы смотрим на это «дыхание» позитивно. Конечно, есть и пессимистичные прогнозы: дескать, Китай стремительно растет и будет здесь доминировать, будет всех подавлять. Но есть и другая позиция. В этом росте Китая, в проекте «Пояс и путь» очень много возможностей для нас. Это и транзитный потенциал, и развитие торговли. Проект предполагает масштабные инвестиции в этот регион, чтобы помочь странам равномерно развиваться и двигаться вперед. И наша задача, и задача будущих поколений — научиться использовать эти возможности в своих интересах. Мне кажется, это касается и России, и всех стран, лежащих на Шелковом пути.
И каковы основные инвестиционные возможности в Казахстане?
Население планеты растет, вместе с ростом населения будет расти потребность в воде и продуктах питания. Можно отказаться от лишнего костюма или платья, но от еды, от воды отказаться невозможно. Поэтому я верю, что наш регион, Казахстан (как и Россия), обладающий большими территориями, в будущем сможет стать житницей не только для Евразии, но и, возможно, для полмира как минимум. Я в это верю и считаю, что инвестиции в сельское хозяйство сегодня самые интересные и в будущем обязательно принесут очень неплохие дивиденды, тем более при наличии такого соседа, как Китай. Ежегодно в Китае рождается по одному Казахстану: у нас население 18,8 млн, а в Китае в прошлом году родилось 17 млн новых граждан. И конечно, потребности в продуктах питания и воде будут расти. Далее. Развитие транспортной инфраструктуры, развитие логистики в рамках проекта «Пояс и путь». Наконец, цифровые технологии. У нас принята государственная программа «Цифровой Казахстан», предстоит огромная работа, чтобы полностью оцифровать всю систему управления, экономику, социальную сферу и т.д. Есть закон о государственно-частном партнерстве. Кроме того, в Казахстане очень сильные законы, защищающие инвестиции. Инвестиции, превышающие $20 млн, подлежат возврату в размере 30% и на 10 лет освобождаются от налогов. В Казахстане можно найти все, учитывая весьма щедрую ресурсами землю. И еще у нас много богатств, не разведанных и не введенных в практический оборот.
Каковы основные геополитические вызовы для Казахстана?
Это общие вызовы для всего региона. Мы, конечно, внимательно следим за тем, как развиваются отношения России и Китая, России и Соединенных Штатов Америки, России и Западной Европы, за ситуацией на Украине. Не забывайте о том, что мы уже с вами связаны Таможенным союзом, мы состоим в Евразийском экономическом союзе. Эта инициатива исходила от нашего лидера, президента Казахстана, и мы действительно очень рады, что этот союз состоялся в виде, на мой взгляд, вполне устойчивой международной организации. Все мы торопимся — жизнь короткая, и мы хотим, чтобы открытые границы сразу же принесли нам очевидные преимущества, помогли бы развивать бизнес, улучшили бы жизнь людей, действительно сняли бы все барьеры. Но жизнь немного иначе устроена. Любое интеграционное объединение сталкивается с вопросами имплементации новых правил, договоров и контрактов, которые заключены в рамках этого объединения. Мы видим это и на примере Европейского союза, который намного старше, чем Евразийский экономический союз, но также нацелен на то, чтобы открыть границы и сделать жизнь людей лучше. В конце концов это должно стать приоритетом для всех лидеров, всех политиков — защита достоинства людей, создание благоприятных условий для жизни, развития и процветания. На мой взгляд, зачастую эта тема тонет в общих дискуссиях. Поэтому есть, наверное, определенный скептицизм в России, есть скептицизм и у нас в Казахстане, и в Кыргызстане, и в Армении, и в Белоруссии. Я считаю, это нормально. Мы все переживаем транзитный период, трансформацию в единую экономическую систему, чтобы стать ближе, помочь друг другу развиваться и расти. Самое главное, наши лидеры настроены оптимистично.
Как в экономических союзах и глобальных международных проектах сохранить независимость?
Страны разные, культуры разные, менталитет и уровень развития разные, географическое положение разное; у кого-то есть минеральные ресурсы, у кого-то их нет. Как сохранить себя и свою идентичность, обеспечить процветание своим нациям и народам? Вот вопрос вопросов. Никто пока не нашел точного ответа на него. Одни говорят, что конкуренция — это здорово, она должна быть. Другие, наоборот: конкуренция — это не здорово, потому что не все равны в этой конкурентной борьбе. Речь идет о тех государствах, которые только развиваются. Вопросов много, но, самое главное, нужно помнить, что кооперация государств необходима как воздух. Сегодня это единственный путь к сохранению мира и обеспечению устойчивого развития. Только в условиях мира возможны экономический рост, долгосрочное планирование стратегии развития в интересах благополучного будущего наших детей. Для этого, наверное, и нужны интеграционные процессы на Евразийском континенте, которых уже немало. Перекидывая мостик от одного объединения к другому, мы постепенно придем к Большой Евразии. На это нужно время и терпение.
Сохранить себя можно, бояться объединения не нужно. Интеграция в рамках Евразийского экономического союза, например, — часть общего процесса глобализации. Мы должны уметь использовать этот мейнстрим, чтобы укреплять нашу национальную идентичность, наш национальный суверенитет и нашу культуру. То есть энергию глобализации вполне можно обратить себе на пользу, не теряя своей идентичности и суверенитета. Я в этом абсолютно уверена. При общем понимании этого фундаментального обстоятельства всегда можно найти компромиссные решения. Даже не компромиссные, я бы сказала, мудрые решения.

Николай УСКОВ. Forbes. 12 марта 2019 года

В 1930-х годах в Казахстане от голода погибло более трети населения. Не лучше было и в других регионах Советского Союза. Но сегодня документалист Жанболат Мамай называет это геноцидом казахов, тем самым разжигая национализм и ненависть к России. Историки критикуют позицию Мамая, и даже сами казахские зрители недовольны: они опасаются конфликтов, пишет «Дойчландфунк».

В 1930-х годах в Казахстане от голода погибло более трети населения. В том числе из-за того, что советское руководство систематически приказывало забивать скот кочевников. Сегодня документалист называет это геноцидом, тем самым разжигая национализм и ненависть к России.
 «Холокост евреев в Европе — 6 миллионов жертв. Голодомор на Украине — более 4 миллионов жертв. Зулмат — голод в Казахстане. За одно десятилетие погибло более 3 миллионов человек».
«Зулмат — великая трагедия» — такое название носит 80-минутный документальный фильм казахского журналиста Жанболата Мамая. Он впервые в кинематографе затрагивает тему голода в Казахстане в 1930-х годах. Главный тезис фильма серьезен: этот голод был геноцидом большевиков против казахского народа. Жертв голода автор сравнивает с жертвами Холокоста.
Премьеру в городе Алма-Ата посетили более 3 тысяч зрителей. Многие уходили из кинотеатра под глубоким впечатлением, убежденные в правильности этой трактовки казахской истории.
«Нужно называть вещи своими именами, — говорит один из зрителей. — Погибли три миллиона казахов — это и есть геноцид».

Насильно сделать оседлыми
Однако с точки зрения истории такая оценка неоднозначна: в конце 1920-х годов Иосиф Сталин начал коллективизацию сельского хозяйства на территории всего Советского Союза. Во время проведения жестокой кампании против крестьян и крупных землевладельцев так называемых кулаков не только лишали собственности, но и арестовывали, депортировали или убивали. У миллионов казахов, в то время еще кочевавших по степи, отбирали скот, а их самих пытались насильно сделать оседлыми.
Разрушение сельскохозяйственных структур, засуха и репрессивный контроль привели к голоду во всем Советском Союзе. Роберт Киндлер (Robert Kindler), специализирующийся на Восточной Европе историк из Университета Гумбольдта в Берлине и один из немногих ученых в мире, исследовавший тот период истории Казахстана, оценивает события следующим образом:
«В случае с Украиной речь идет прежде всего о 1932-1933 годах, имеется в виду Голодомор — понятие, достаточно хорошо известное и немецкой общественности. Однако в тот же период многие другие регионы Советского Союза также страдали от голода».

Голод, вызванный политикой
Жанболат Мамай в своем фильме называет голод, вызванный политикой, геноцидом. В тот период погибли около трети этнических казахов, ни один другой народ не понес столь серьезных потерь по отношению к общему числу населения. Историк Киндлер тем не менее не признает эти события геноцидом.
«Прежде всего, для возведения в статус геноцида требуется намерение уничтожить, указание на то, что конкретная группа населения действительно должна быть уничтожена. А здесь этого нет. Скорее всего, эти люди умерли просто потому — это прозвучит цинично, но так оно и есть, — что властям было все равно, поскольку у них были другие цели.
Эти аргументы для казахского режиссера Жанболата Мамая не имеют значения. Он хочет назвать виновных и добиться признания вины. Свои требования он адресует России: „Россия должна признать геноцид в Казахстане. Это главный посыл фильма. И я уверен, что Россия когда-нибудь принесет извинения и возьмет на себя ответственность за это".
Требование Мамая имеет весьма щекотливый характер. Несмотря на то, что о голоде известно с конца 1980-х годов, эта тема никогда не поднималась в казахской политике. Причина: Казахстан экономически зависит от России. Россия же и спустя 30 лет после обретения Казахстаном независимости все еще видит себя державой-гегемоном. Попытки освободиться, такие как запланированная отмена кириллического письма, в России считают оскорблением.
В Казахстане ощущается угроза войны по украинскому сценарию. Здесь боятся подобных нападений. Немыслимо, чтобы правительство Казахстана в этой напряженной обстановке стало открыто требовать от России признания вины. Поэтому власти пока не прокомментировали фильм.

Постановка казахского мифа о жертвах
Жанболат Мамай совершенно открыто разыгрывает в фильме карту казахского мифа о жертвах. В пафосной манере он в одном из кадров изображает, как казахи оказывали сопротивление большевикам.
«„Лучше мы умрем в бою, чем от голода", — решили казахи и подняли бунт. Из 200 безоружных людей не выжил ни один. Озеро Кара-Куль наполнилось кровью мятежников. Их трупы сбросили в воду, где они и утонули».
Жанболат Мамай отвергает обвинения в стремлении разжечь этнический конфликт между русскими и казахами. Однако он должен понимать, что фильм следует националистическим тенденциям. Из-за этого прежде всего молодая городская аудитория воспринимает его критически. Дильда Кулмагамбетова — искусствовед и занята в одном стартапе. Будучи этнической казашкой, она, как и многие ее друзья, опасается последствий растущего казахского национализма.
«Меня этот фильм напугал, вызвал смешанные чувства. Радость, что об этом заговорили, боль, потому что это история моего народа, и мои предки вынуждены были это пережить. Но еще и беспокойство о том, как на это адекватно реагировать, не дай бог, чтобы это переросло в какие-то конфликты».
Экономическое положение Казахстана сейчас далеко не радужное. Тревогу 78-летнего президента страны Нурсултана Назарбаева выдает внезапная отставка казахского правительства в конце февраля. Тем временем население страны начинает открыто выражать недовольство. Фильм вроде «Зулмата» может подлить масла в огонь. Между тем только в интернете его посмотрели уже более 400 тысяч человек.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Эдда ШЛАГЕР (Edda SCHLAGER). Deutschlandfunk, Германия. 9 марта 2019 года
ИноСМИ.RU. 12 марта 2019 года