… о распространении ВИЧ

Шведская «Дагенс нюхетер» пишет об эпидемии ВИЧ в России. Очень сложная обстановка в Иркутске, где каждый 54-й житель — ВИЧ-инфицированный. В стране по-прежнему сильны стереотипы, что ВИЧ и СПИД — болезни наркоманов, проституток и гомосексуалистов, хотя это давно уже не так. Заболевшие умирают, но не рассказывают близким о диагнозе.

Во многих частях мира удалось затормозить распространение ВИЧ. В России же — напротив, настоящая эпидемия.
Среди наиболее пострадавших регионов — Иркутск. «Дагенс нюхетер» посетила этот сибирский город, каждый 54-й житель которого — ВИЧ-инфицированный.
«Недавно я встречался с онкологом. Когда я сказал, что у меня положительный ВИЧ-статус, он надел ватно-марлевую повязку».
Мимо проносятся заснеженные сибирские пейзажи. Андрей привычной рукой ведет машину, пока мы беседуем.
«Я ему ничего не сказал. Я к этому привык».
У Андрея ВИЧ уже 23 года. Когда он в 1996 году узнал, что является носителем вируса, ВИЧ считался смертным приговором. Сам Андрей сидел на героине и даже не принимал никаких лекарств вплоть до 2008 года.
Он выжил. Сегодня он не употребляет наркотики и работает в сибирском городе Иркутске, помогая другим наркоманам избавиться от зависимости. ВИЧ сдерживают с помощью лекарств, Андрей ведет обычную семейную жизнь с женой и дочерью и владеет собственным автосервисом.
Сегодня в России примерно 1,2 миллиона ВИЧ-инфицированных, согласно официальной статистике. Это примерно 0,8% населения. В 2017 году число новых диагнозов ВИЧ составило 104 тысячи. Но, вероятно, очень многие не знают о заболевании или не регистрируются.
Во многих частях мира снижается количество новых случаев заражения ВИЧ. В России тенденция противоположная. Всемирная организация здравоохранения называет происходящее там эпидемией.
Андрей не хочет называть свою фамилию. Его 19-летняя дочь не знает, что ее папа — носитель вируса.
«Ладно еще, что меня осуждают и дискриминируют. Но почему от этого должна страдать моя дочь? Я не хочу, чтобы она почувствовала на себе, как невежественны люди в том, что касается ВИЧ».
Через час мы прибываем в Чебогоры, деревушку в 60 километрах к северо-западу от Иркутска. Здесь евангелическая церковь построила реабилитационный центр для наркоманов и алкоголиков. Больше половины из примерно 20 клиентов центра — носители ВИЧ. Многие никогда не посещали больницу до того, как пришли в центр.
В сибирской тайге температура ползет вниз к отметке минус 30. В теплом бревенчатом доме клиенты сидят на диване и беседуют или смотрят видеолекции.
Реабилитация сводится к тому, что люди участвуют в повседневной работе в местном хозяйстве. Они рубят дрова, ходят за коровами, козами и курами. Они дежурят на кухне, участвуют в богослужениях и молятся.
ВИЧ уделяют не так много внимания. Его считают обычной частью жизни.
Самый распространенный миф о ВИЧ в России — эта болезнь поражает исключительно наркоманов, проституток и гомосексуальных мужчин. Но сегодня эти группы как раз в меньшинстве среди носителей вируса. 76% новых случаев заболевания в России связаны с гетеросексуальными отношениями.
Сексуальное образование в российских школах сведено к минимуму. Старшее поколение зачастую очень мало знает о заболеваниях, передающихся половым путем.
«Одной их моих последних пациенток была 62-летняя женщина, которая руководит музыкальным театром в маленьком городке неподалеку от Иркутска. Она заразилась от мужа. А недавно у меня был 72-летний пациент, которого больше всего беспокоило, как же он теперь будет встречаться с женщинами», — рассказывает Олег Лайченко.
Мы с Олегом встретились в центре борьбы с ВИЧ в Иркутске, одной из немногочисленных специализированных больниц для носителей ВИЧ и СПИД в России. В новом шестиэтажном здании есть все: собственные лаборатории, врачи-специалисты, психологи, терапевты, отделения для детей и подростков.
Олег Лайченко сам носитель ВИЧ. Как и многие другие люди, которые работают с этими вопросами в Иркутске, он раньше был наркоманом и заразился вирусом в лихие 1990-е. Тогда, по словам Лайченко, «купить героин в городе было не сложнее, чем билет на трамвай».
В конце 1990-х торговцы наркотиками начали распространять жидкий опиум, который продавали на улице порциями из одного и того же шприца. Вирус быстро распространялся.
«Маршрут наркокурьеров из Афганистана проходит через Иркутск. Вот так все и началось», — говорит Юлия Плотникова, главврач ВИЧ-центра в Иркутске.
Когда в 2010 году Плотникова вступила в должность главного врача, центру очень не хватало финансирования. Здание, в котором мы сейчас находимся, стояло недостроенным с 1994 года. Юлия Плотникова систематически лоббировала этот вопрос, направляя запросы губернаторам и избранникам народа, и ей удалось вытрясти деньги, чтобы достроить центр. Сегодня она считается одним из ведущих специалистов по ВИЧ в России.
Иркутская область — в числе регионов России, где ВИЧ распространяется быстрее всего. В то же время сегодня это одна из немногих российских областей, где в последние три года количество новых ВИЧ-инфицированных снизилось. Это результат систематической информационной кампании. По городу ездят автобусы с текстом: «Каждый 54 житель Иркутска — носитель ВИЧ. Как вы думаете, сколько из них сидят в этом автобусе? Пройди тест на ВИЧ».
«В прошлом году количество заразившихся было на 12,5% ниже, еще годом ранее. Это явное свидетельство того, что информационные кампании приносят плоды. Сейчас мы пытаемся охватить незарегистрированные случаи в регионах и тех, кто отрицает болезнь и не хочет принимать лекарства», — говорит Плотникова.
Носители ВИЧ, которые эффективно лечатся, по большому счету не заразны. Но в России они нередко отказываются признать, что больны. Вирус настолько стигматизирован, что возникла плодородная почва для роста числа так называемых ВИЧ-диссидентов — движения, утверждающего, что ВИЧ не существует. Юлия Плотникова сравнивает его членов с противниками прививок на Западе.
«Тот же самый абсурд. В среднем проходит примерно девять лет, прежде чем вирус вызывает очевидные симптомам. Сначала люди ощущают себя совершенно нормально, и очень соблазнительно думать, что у тебя вовсе нет болезни, которую все воспринимают как постыдную. Недавно у нас была мама с положительным ВИЧ-статусом, она отказывалась от лечения и запретила лечить свою новорожденную дочь, которую она заразила, кормя грудью. Девочка умерла от воспаления легких в возрасте пяти месяцев».
Сейчас у Олега Лайченко есть 39-летняя пациентка, сотрудница банка Ольга. Она получила ВИЧ от своего партнера, но поняла это только после его смерти.
«Четыре года назад он умер от воспаления легких. Он никогда не говорил мне, что у него ВИЧ. Я случайно нашла справку в его паспорте, когда приехала скорая и забрала его».
Она подозревала, что заражена, задолго до постановки диагноза.
«Я сильно заболела, и весила одно время 32 килограмма. Но сейчас я принимаю лекарства и чувствую себя намного лучше. Я не сержусь на него за то, что он сделал. Он просто был не в состоянии сказать мне правду».
Российские женщины часто готовы прощать. Но не все. 36-летнюю Полину в 2016 году намеренно заразил бойфренд, и она подала на него в суд. Его приговорили к 2,5 года тюрьмы. Но адвокат нашел формальную ошибку в полицейском расследовании, и теперь весь судебный процесс придется повторить.
Полина не захотела, чтобы ее фотографировали, даже сзади. Ее случай в России широко обсуждался, после чего в интернете на нее полились потоки ненависти. Когда бывший партнер Полины встречается с ней в суде, он насмехается и открыто оскорбляет ее.
«В нашем обществе есть представление, что женщины, которые заразились ВИЧ от мужчин, должны винить только себя. Я знаю, что он заразил и многих других женщин, но они молчат, потому что стыдятся. Это одна из причин, почему я занимаюсь этим делом», — говорит Полина.
Полина — образованная женщина, она менеджер на предприятии и знает, как защищать свои права.
Но те заразившиеся ВИЧ, с которым работает Алексей Трутнев в организации «Навигатор», предпочитают, чтобы их вообще не было видно. «Навигатор» находится в центре Иркутска, на втором этаже старого каменного дома у площади. Эта организация раздает чистые шприцы наркоманам и заставляет их принимать лекарства от ВИЧ.
«Практически 100% наркоманов в Иркутске — носители ВИЧ. Большинство никаких лекарств не принимают, они стыдятся показываться на людях. Поэтому мы их регулярно отвозим в больницу и следим, чтобы они посещали врача», — объясняет Алексей Трутнев, один из основателей «Навигатора».
Он и сам ВИЧ-инфицирован.
«У меня номер 130 в ВИЧ-регистре. Сейчас в него занесено больше 55 тысяч человек. И мы даже не знаем масштаба эпидемии по всей России, поскольку власти не хотят до конца разобраться с ситуацией».
Самая большая проблема, по мнению Трутнева, — отношение властей.
«Когда один мой коллега должен был читать лекцию на тему сексуального воспитания в одной школе, директор сказал нему, что нельзя произносить слово «презерватив». Многие из тех, кто недавно заразился ВИЧ, — люди старшего возраста, которые смотрят телевизор. Государственным каналам следует больше внимания уделять просвещению, но вместо этого они показывают гомофобные сюжеты и распространяют предрассудки о СПИДе».
С тех пор как Россия вышла из Глобального фонда борьбы со СПИДом в 2016 году, местные организации, занимающиеся ВИЧ, борются за свое выживание. Недавно «Навигатор» получил 84 тысячи фунтов стерлингов (примерно 7 140 000 рублей) от фонда Элтона Джона, что обеспечило его работу на два года. Как дело будет складываться в будущем, никто не знает, ведь организацию, которая получает помощь от иностранных спонсоров, в России в любой момент могут классифицировать как иностранного агента.
«Мы можем получить небольшое пособие от президентского фонда, но раздача чистых шприцов наркоманам не согласуется с нынешней патриотической идеологией», — говорит Алексей Трутнев.
«Наши власть имущие говорят об успехах, ориентируясь на ВВП. Но если вы хотите знать, что на самом деле происходит в России, гораздо надежнее мерить ситуацию меркой ВИЧ».

ВИЧ в России
Согласно Объединенной программе ООН по ВИЧ/СПИД (UNAIDS), Восточная Европа и Центральная Азия — единственные регионы в мире, где число зараженных ВИЧ продолжает расти.
С 2010 по 2017 год эпидемия усилилась на 30%. 70% носителей ВИЧ этих регионов живет в России. Поэтому, по информации ООН, Россия играет ключевую роль в усилиях по борьбе с эпидемией.
Из 2,4 миллионов жителей Иркутска с пригородами на 1 января 2019 года 28 808 были зарегистрированы как носители ВИЧ. Это 1,2% населения, что, согласно национальным стандартам, можно считать эпидемией.
С 2016 года Россия больше не получает помощи от Глобального фонда борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией.
Это связано с тем, что Россию больше не считают бедной страной. В результате организациям, которые работают с ВИЧ-инфицированными, стало гораздо труднее находить финансирование.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Анна-Лена ЛАУРЕН (Anna-Lena Laurén) Dagens Nyheter, Швеция. 18 февраля 2019 года
ИноСМИ.RU. 20 февраля 2019 года

"Покупать наркотики через Telegram; принимать то, что удается достать - будь это даже героин с грязным шприцем. В России ВИЧ заражены минимум 1,2 млн людей, и их становится все больше. Правительство преуменьшает серьезность эпидемии", - пишет журналист немецкой газеты Die Tageszeitung Пауль Тоэцке.
В Иркутске полграмма амфетамина в пересчете на европейскую валюту можно купить за примерно 17 евро. Самый безопасный способ приобрести здесь наркотики - купить их через приложение Telegram. "Через приложение можно выбрать вид и количество наркотиков. Затем деньги прячут в указанном месте и некоторое время спустя получают координаты "закладки". (...) Найти ее не всегда просто, иногда после нескольких часов поиска можно вернуться с пустыми руками - без наркотика и без денег", - повествует журналист.
Настя наркозависима с 16 лет. "15 лет назад или, может быть, меньше, она заразилась ВИЧ из-за укола героина использованным шприцем - так же, как примерно 1,2 млн людей в России, живущих с подтвержденным диагнозом ВИЧ. По оценкам экспертов, в России с ВИЧ живет еще примерно столько же людей, не знающих о своем диагнозе. Насте 35 лет. В среднем люди с ВИЧ умирают в России в 38", - говорится в статье.
"Российская статистика ВИЧ - это вообще свидетельство ужаса: каждый час вирусом в среднем заражаются 10 человек, - подчеркивает издание. - В последнее время количество новых случаев ВИЧ-инфекции выросло на 10% до 15%. Таким образом, Россия - третья в мире страна по количеству новых выявленных случаев ВИЧ - больше их только в ЮАР и Нигерии".
"Иркутская область (...) - один из регионов, пострадавших в наибольшей степени. Здесь ВИЧ-положительным является почти каждый пятидесятый. Это значительно выше допустимого значения в 1% от числа населения, начиная с которого ЮНЭЙДС (Объединенная программа ООН по ВИЧ/СПИД - Прим.ред.) говорит об эпидемии", - отмечается в статье.
"Это последствие волны наркомании, настигшей страну в начале 1990-х годов и не утихшей до сих пор", - поясняет Тоэцке. Обещания Горбачева оказались пустыми. "Царили нищета и безработица. Бандиты контролировали улицы - и границы. Сначала из Афганистана через Таджикистан в Иркутск поступал опиум, потом героин (...)".
"Целые улицы в Иркутске превращались в наркокварталы. Сначала правительство пыталось взять проблему под контроль и ввело наказание за продажу игл. Однако вследствие этого резко выросло количество ВИЧ-инфекций. С 23 в 1998 году оно увеличилось до 3 тыс. в следующем. Еще год спустя было уже 4,5 тыс. новых заражений".
"Тогда мы кололись все вместе, - рассказывает Настя. - Никого не интересовало, была игла использованной или нет".
"Наркотик в крови ослабляет страх перед смертью, говорит она. Настя колет себе героин до трех раз в день. Между дозами, по ее словам, происходит немного жизни".
"Одной смертью от наркотиков больше, одним больным ВИЧ меньше. Это, вероятно, никого бы не удивило. В среднем в России каждый день от последствий болезни умирают 87 человек. Лечение проходят менее половины всех людей с этим диагнозом. Не хватает денег, стратегии, но прежде всего политической воли, - указывает Тоэцке. - Правительство пытается скрыть масштаб проблемы и представить ВИЧ как болезнь исключительно наркоманов и гомосексуалистов, хотя вирус сегодня распространяется преимущественно при контакте между гетеросексуальными партнерами. Таким образом, правительство способствует навешиванию клейма на людей с ВИЧ".
"ВИЧ давно стал в стране частью информационной войны за прерогативу толкования; войны, направленной прежде всего против Запада и его превентивной стратегии, - считает журналист. - Такие методы, как метадоновая заместительная терапия или программы обмена шприцев, зарекомендовали себя в борьбе против ВИЧ по всему миру. Однако российское правительство отказывается от поддержки таких программ. Законы наподобие закона о запрете "пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних" делают практически невозможной действенную просветительскую работу. В общественных местах Иркутска нет никакой информации о профилактике ВИЧ и рекламы презервативов. Это связано и со все более сильной ролью православной церкви, поддерживающей государство в его пропаганде "традиционных семейных ценностей".
Недостаток информации, продолжает Тоэцке, приводит к возникновению вокруг ВИЧ теорий заговора, что, например, подтвердила в прошлом году новость о том, как в Иркутске умер ребенок, так как его мать отказалась от лечения, считая вирус мифом.
По словам Андрея, одного из сотрудников реабилитационного фонда для нарко- и алкозависимых, учрежденного протестантским фондом "Новая жизнь" и расположенного в деревне Чебогоры Иркутской области, лишь малая часть пребывающих в центре соглашаются на лечение. "Нет доверия к медицинскому обеспечению в стране", - говорит он.
Государственная программа по антиретровирусной терапии существует в России только с 2006 года, и ее реализация далека от предусмотренной ЮНЭЙДС концепции, подчеркивает издание.
"То, что Настя, несмотря на свою болезнь и зависимость жива, что она может три-четыре раза в неделю ходить на работу, где за пару тысяч рублей она драит окна и полы, и что есть люди, с которым она может поговорить, - всем этим она обязана (...) благотворительной организации "Навигатор". (...) Сотрудники занимаются документами и медицинской страховкой и помогают ей получить лечение в центре по борьбе со СПИД".
Как правило, спасением людей с ВИЧ занимаются частные инициативы, а не государство. "Правительство вместо этого превращает работу таких организаций, как "Навигатор" или "Новая жизнь", в борьбу за выживание. С тех пор, как в 2012 году вступил в силу закон об иностранных агентах, многие иностранные благотворительные организации покинули страну. Российские фирмы, получающие средства из-за границы, могут быть расценены как "иностранные агенты" и находятся под особым наблюдением", - говорится в статье.
"Государственным учреждениям приятнее делать акцент на достижениях. Например, на том, что количество новых случаев ВИЧ в Иркутске сократилось в прошлом году на 500 и составило 3414 случаев. Что центр по профилактике и борьбе со СПИД в Иркутске был недавно признан лучшим в стране. Что там зарегистрировано около 26 тыс. человек, что несколько больше половины всех людей с диагнозом в регионе".
"Но замалчивается, что всем этим они обязаны прежде всего частным инициативам и усилиям отдельных людей, - отмечает газета. - Настя несколько раз в неделю приходит в офис "Навигатора", чтобы получить чистые иглы или консервы, а также чтобы встретиться с людьми, оказавшимися в похожей ситуации".
"Настя говорит, что с тех пор, как она начала лечение, она снова испытывает удовольствие от жизни, - пишет Тоэцке в заключение, - и страх перед смертью".

Пауль ТОЭЦКЕ, Tageszeitung
InoPressa. 25 февраля 2019 года