… о детях мигрантов

Приезжих учеников меньше, чем казалось, но с их обучением иногда возникают проблемы

Уже лет десять, если не больше, в обществе прорастают мифы о «черных» школах, о наплыве приезжих и проблемах с их обучением.
“Да знаем мы – вон там в новостройках школа «мигрантская», половина учеников не говорит по-русски! Чему там могут научить?”
Знакомая фраза, правда?
Уже лет десять, если не больше, в обществе прорастают мифы о «черных» школах, о наплыве приезжих и проблемах с их обучением. Но самое удивительное в этой истории вот что: как на самом деле обстоят дела с обучением мигрантов в школах, сколько их в классах, с какими проблемами сталкиваются учителя и родители - обо всем этом до недавнего времени достоверно не знал никто.
Работа Института институциональных исследований и Института образования НИУ Высшая школа экономики – первая научная попытка разобраться в проблеме. Да и это исследование не претендует на полноту – материалы собирались в «трудных» школах Центрального региона страны. А как обстоят дела за его пределами – можно только догадываться.

ДАННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Представители не коренных этносов составляют в школах Центральной части России от 7 до 16%. Больше всего в Московской области - 16,2%. При этом миф о том, что школы столицы и Подмосковья заполнены приезжими, не подтвердился.
Вот реальные цифры для школ, которые, молва окрестила «мигрантскими»: в старших классах 2–4 человека, переехавшие из стран СНГ; в средних классах – 5-6 учеников; 7–9 учеников-мигрантов на класс – в начальной школе. Это при средней наполняемости класса 28–30 человек.

ЦИФРА
По неофициальным подсчетам, в Москве сегодня учится около 60 тысяч детей мигрантов.
Почему исследование проведено только сейчас и как оно поможет решить проблему? Об этом мы поговорили с ведущим экспертом Института образования ВШЭ Надеждой Бысик.
- Надежда Викторовна, неужели до сих пор не было серьезных исследований проблемы мигрантов в российских школах? Тема ведь давно «горячая».
- Тема «горячая» в обществе, а вот на государственном уровне, похоже, на нее не слишком обращают внимания.
Были большие федеральные программы по поддержке сельских школ, по обучению детей с ограниченными возможностями здоровья. А вот каких-то серьезных программ по отношению к школьникам из семей мигрантов не было. Да и вообще не было исследований этой проблемы, это правда.
После того, как советскую школу сменила российская, произошло разделение на гимназии и лицеи, где концентрируются сильные дети, и на обычные школы, куда попадают остальные. Нередко такие школы находятся в селах, в неблагополучных городских районах. И проблемы у них больше. Во-первых, - ученики здесь из социально неблагополучных, бедных семей, дети с потерянной учебной мотивацией. Во-вторых, ограниченные ресурсы, чтобы исправить положение. В том числе кадровые – хорошие учителя в слабые школы не идут.
Когда мы стали изучать ситуацию, предположили, что тянуть такие школы назад могут дети, плохо знающие русский язык. Но оказалось, что так происходит далеко не всегда. Исследование показало, что иногда именно мигранты, если их в образовательным учреждении собирается довольно много, «вытягивают» слабую школу.
- Каким это образом?
- Дети мигрантов ориентированы на учебу, ведь они хотят закрепиться в России.
- А «много» - это сколько? И вообще, есть ни официальные данные: сколько детей из семей мигрантов учатся в наших школах?
- Мы считаем, что 5% от общего количества учеников – это уже много. Но в стране не ведется учет детей-мигрантов. Федеральная миграционная служба ведет учет приезжих, - тех, кто официально зарегистрирован. Так что мы можем только опираться на приблизительные экспертные оценки.
А при этом для системы образования важно учитывать этих детей как категорию, нуждающуюся в поддержке. Если бы мы знали, сколько их всего, то могли сказать, какое финансирование нужно, какие конкретные меры поддержки помогут. Сегодня каждая школа, куда попадают дети-мигранты, оказывается один на один с данной проблемой.
Чаще такой расклад в крупных города, где есть работа. Москва, Питер, Томск, Новосибирск. В Екатеринбурге, Томске, к примеру, есть цыгане – это не мигранты, но тоже дети особой категории, которые плохо знают русский язык и не имеют учебной мотивации.

Поступают по совету диаспоры
- Правда ли, что дети мигрантов в основном приходят в слабые образовательные учреждения?
- Обычно они поступают туда, куда легче устроиться.
Все зависит от семьи. Если это хорошая культурная и социально обеспеченная семья, которая хочет, чтобы ребенок получил высшее образование, то они пойдут в сильную школу. И школа их примет.
Но много семей с низким социальным статусом. Родители не хотят тратить время на выбор учебного заведения и пользуются советами диаспоры. В какой школе учатся дети знакомых – туда и отправляют своих. Вот там и получается концентрация таких ребят.
Кстати, есть школы, куда с удовольствием берут мигрантов. Там обычно созданы условия для изучения русского как иностранного, налажена работа со школьниками. Мигранты заполняют учебные места, и школа получает достойное финансирование – у нас же финансирование зависит от количества учеников.
- Раньше были национальные школы, в которых приезжим было комфортнее учиться…
- Да, раньше в Москве, например, существовали национальные школы. Сейчас ситуация изменилась - есть школы, которые сохраняют этнокультурный компонент. Но это зависит от желания и возможности самого учебного заведения. К примеру, есть московская школа №1450 «Олимп». Она сотрудничает с греческой диаспорой. Но это инициативный проект самой школы. В Московской области есть частная школа «Ковчег 21 века». В своей группе в Фейсбуке они пишут «возьмем мигрантов без оплаты». Но общеобразовательных школ, специализирующихся только на обучении мигрантов, у нас, конечно, нет.
- Сталкиваются ли мигранты в школах с проблемами идентичности, с травлей со стороны других учеников?
- Конечно, проблемы возможны. Но я бы не выделяла здесь, что это проблемы только мигрантов. Сложности могут быть и с ребятами, приехавшими с Кавказа, например, хотя формально они не мигранты, а наши российские граждане. Но национальные обычаи, культура отличаются. Если учитель этого не учитывает, возникают трудности.
Профессор Даниил Александров, руководитель научно-учебной лаборатории "Социология образования и науки" в Питерской Вышке несколько лет исследует взаимоотношения среди детей. Интересно, что, если в классе много мигрантов – то есть человек десять, они образуют собственную группу. И при этом прекрасно дружат с русскими детьми. Постепенно русские дети вливаются в их сообщество. Хотя, казалось бы, должно быть наоборот.
Принципиальных проблем между сверстниками нет. Зачастую они надуманны. Проблема у нас с учителями, которые плохо умеют работать с мигрантами, детьми представляющими другой этнос, с «трудными» ребятами, с учениками, у которых есть особенности физического развития.

Адаптация и еще раз адаптация
- Как правильно организовать адаптацию мигрантов в российских школах? По силам ли она учителю, у которого еще есть учебная программа. Да и в классе у него, как правило, больше 30 учеников – ему что, разорваться?
- Адаптация проходит не только в школе, но и за ее стенами. Не надо все сваливать на учителя. На Западе существуют «приветственные классы», где ребенок отдельно изучает язык, но при этому он посещает с будущими одноклассниками физкультуру, музыку, изо. У нас таких классов нет. Если повезет, в школе организуют дополнительные занятия по изучению языка.
В начальной школе не говорящему по-русски ребенку отдельной адаптации вообще не нужно, он сразу вливается в обычный класс и, как правило, быстро осваивает новый язык.
Но, если ребенку 13-14 и он не знает язык, его не могут посадить в класс с его ровесниками, и он теряет минимум год обучения.
В России есть прекрасные примеры внешкольной адаптации. К примеру, творческие кружки, которые преподаются на русском. Еще проект: киргизский клуб изучения русского языка «Билим». С детьми там играют в футбол, развивают художественные навыки. Через искусство и спорт дети проходят сложный период привыкания.
Беда в том, что у нас никто не работает с семьями мигрантов. Если они приходят в школу, школа вздыхает и принимает их. Но мы даже не знаем, сколько детей мигрантов школу не посещают и вообще не адаптированы к жизни в России.
За рубежом уже появилась категория «несопровождаемые несовершеннолетние». В основном это беженцы из арабских стран, которые приехали без родителей. Что они делают? Где учатся? На Западе сейчас их настолько много, что их научились учитывать и более-менее помогать им. А как у нас обстоят дела с не учащимися мигрантами? Мы не знаем.
- Как, по-вашему, на государственном уровне должна вестись работа по адаптации мигрантов в школах?
- В идеале должны быть государственное субсидирование и госпрограммы. В обществе много говорят о детях-мигрантах. Но юридически такой категории граждан не существует. Ведь как только мы признаем ее существование, нужно будет для нее выделить бюджет, проработать социальную политику. Проблемы ведь не только с адаптацией учеников в школе, но и с медициной, с социальными пособиями.
С другой стороны, мы видими западную «приветственную» политику, которая влечет огромное число злоупотреблений. Приезжие получают субсидию, живут на эти деньги и в принимающее их общество не адаптируются.
Должна быть своя продуманная миграционная политика - и просветительская, и экономическая.

Дети дружат
- Мигранты в школе - причина напряженности?
- Нет, в наших школах нет особой ксенофобии. Во-первых, мигрантов в последние годы стало меньше. Во-вторых, мигранты стали культурней. Мы уже не сталкиваемся с наплывом малограмотных нелегалов.
Мигрант мигранту рознь. Не все приезжают работать дворниками. Например, поликлиника в центре Москвы, которую я посещаю, имеет большое количество врачей, которые по национальности – армяне, азербайджанцы. Это те, кто приезжает с культурным и материальным капиталом, продвигают своих детей.
Нужно работать с теми, кто приехал из сельской местности, не знает языка. В том числе на уровне школы, социального педагога. А в наших школах нехватка социальных педагогов. А там, где они есть, им не до мигрантов.
Интересно, что мнение о мигрантах в школе составляют не родители, не учителя, а некое «общественное мнение» практически со стороны, формируемое СМИ, некими слухами, некими общими представлениями. Когда мигранты начинают концентрироваться в какой-то школе, тут же появляется мнение о «засилье мигрантов» здесь. И практически сразу приобретает негативный контекст. Хотя оно далеко не всегда объективно. Не реальные проблемы школы, не неблагополучный социальный контекст, в котором находится образовательное учреждение, а именно мнение «про мигрантов» начинает определять разговоры о школе. И как раз оно со временем начинает играть роль и для родительского сообщества, и даже для учителей, хотя конкретно к ситуации с детьми-мигрантами не имеет отношения.
- Может ли школа адаптировать детей мигрантов к российской культуре или же мы все равно получаем группы, сформированные по национальному признаку?
- Сама школа с этим может и не справиться. Нужно комплексно работать с семьями. Да и нет у школы прямого указания «сверху» решать эту проблему.

КСТАТИ
Есть опыт
Автор и руководитель социального проекта «Лингворазвитие» (Челябинск) Александра Симонова:
- Мы получили финансирование из бюджета области на создание площадки, где русский изучается как иностранный. Мы работаем мобильно: команда молодых педагогов приезжает в школы, где есть мигранты или проблемные дети, которые не хотят учить русский язык. Мы с ними проводим неформальные игровые занятия. Погружаем в язык, например, с помощью настольных игр.

Екатерина КОЖАНОВА. Комсомольская правда. 5 января 2018 года