2. БРАЧНОСТЬ И РОЖДАЕМОСТЬ

2.1. Браки и разводы

Снижение регистрируемой брачности. Снижение рождаемости и официально регистрируемой брачности, рост внебрачной рождаемости, высокий уровень разводимости - наиболее характерные особенности процесса формирования семьи в России за последнее десятилетие, вызывающие разноречивые оценки.

В них можно видеть как печальное следствие общего экономического и демографического кризиса, переживаемого Россией, так и закономерный результат эволюционного развития института семьи, который давно уже можно было предвидеть, изучая опыт развитых западных стран. Впрочем, наиболее сбалансированная оценка должна, вероятно, исходить из представлений о совместном воздействии на процессы формирования семьи обеих составляющих: эволюционной и кризисной.

К сожалению, именно тогда, когда в этих процессах стали происходить самые большие за всю историю России перемены, их анализ оказался существенно затрудненным. В соответствии с принятым в 1997 г. Федеральным законом "Об актах гражданского состояния", с этого года прекратилась разработка основных статистических форм о браках и разводах, что привело к резкому сокращению имеющейся информации об этих важнейших для каждого человека демографических событиях. Ограниченность информации не могла не сказаться и на содержании настоящего раздела.

Рис. 2.1. Динамика чисел браков в России и в США, 1971-1997

В развитии процесса брачности за последние несколько десятилетий можно выделить два периода. Первый из них - семидесятые-восьмидесятые годы - можно охарактеризовать как период стабилизации показателей интенсивности процесса с некоторой тенденцией к снижению. Небольшое повышение уровня брачности в середине 1980-х годов не просто оказалось кратковременным но предшествовало второму периоду, ознаменовавшемуся стремительным падением показателя до самого низкого значения в 1996 г. Снижение брачности происходило во всех основных возрастных группах, но наиболее заметным оно было в самых молодых. Число браков в 1997 г. возросло по сравнению с 1996 г. (928,4 тыс. против 866,7 тыс.), однако оно все еще остается на самой низкой отметке за весь послевоенный период.

В 1960-1980 годы возраст вступления в первый брак в России понижался, в этот период российская модель брачности все более отдалялась от западной. Например, в США возраст вступления в первый брак в 1950-1970-е годы был очень низким (он был сопоставим с уровнем, характерным для этой страны в начале века, - около 20 лет для женщин), ниже, чем в России, но, благодаря высоким темпам прироста показателя, к началу 1980-х гг. российский уровень был достигнут, а затем и превзойден. К 1990 г. разрыв в значениях показателя составлял уже более двух лет (рис.2.2).

Рис. 2.2. Средний возраст невесты при вступлении в первый брак. США (1979-1991гг.) и Россия (1979-1997 гг., за 1997 г. приблизительная оценка)

Снижение возраста вступления в первый брак в России прекратилось лишь в 1993 г. (табл. 2.1). Одновременно началось стремительное сокращение абсолютных и относительных показателей регистрируемой брачности. Падение чисел заключаемых браков (рис. 2.1) и наметившийся рост возраста вступления в первый брак в России напоминает тенденции, характерные для Соединенных Штатов в 1960-1970 годы: переход от всеобщей брачности, наиболее интенсивной в молодых возрастах, к ее более низкому уровню и более поздним срокам регистрации брака.

Сравнение со США показывает, что в тенденциях развития процесса брачности двух стран существует временной лаг в 20 лет, другими словами, нас отделяет от американской модели брачности целое поколение, а в сравнении с рядом западноевропейских стран, отставание еще больше. В то же время опыт, в частности, стран Южной Европы показывает возможность очень быстрого "постарения" брачности, и такой вариант нельзя исключить и для России.

Таблица 2.1. Средний возраст вступления в первый и повторный брак мужчин и женщин*. Россия, 1979-1997.

* - Средний возраст расчитан как средняя арифметическая взвешенная, где в качестве весов взяты возрастные коэффициенты вступления соответственно в первый и повторный брак (использована наиболее полная возрастная группировка распределния чисел браков, имевшаяся в официальной статистике в указанные годы),

** - Расчет показателей для 1997 г. невозможен по причине прекращения централизованной разработки данных по возрасту, в том числе одновременно по возрасту и очередности вступления в брак.

Незарегистрированные браки и изменения в возрасте начала совместной жизни. Снижение регистрируемой брачности не обязательно означает снижение брачности вообще, опыт западных стран показывает, что значительная часть официальных браков замещается неоформленными сожительствами, которые часто имеют все основные характеристики брака.

Отсутствие официальной регистрации затрудняет статистический учет таких сожительств, информация о них везде отрывочна и нерегулярна. Слабо изучен феномен незарегистрированных браков и в России. Известно, что они существуют. По данным микропереписи 1994 г., в незарегистрированном браке состояло 6,5% мужчин и 6,7% женщин, хотя, возможно, их действительное распространение было большим, чем смогла уловить микроперепись.

Отход от традиционной модели брачности, зафиксированный официальной статистикой в 1990-е годы, предполагает, что внебрачные сожительства стали приемлемой социальной нормой. Это подтверждается опросами общественного мнения. По данным ВЦИОМ (1994 г.), их одобрили 66% мужчин и 51% женщин. При этом, респонденты более старших возрастов осуждали их чаще (63 %), тогда как среди молодых людей в возрасте до 25 лет к ним относились с предубеждением только 18%. По результатам опроса, проведенного в мае 1997 г., незарегистрированный брак осуждали только 6% опрошенных в возрасте 16-50 лет и 21% - в возрасте старше 50 лет.

Распространение незарегистрированных сожительств объясняет не только сокращение числа официальных браков, но и динамику среднего возраста вступления в зарегистрированный брак, который находится в определенной связи с возрастом начала половой жизни. Возраст сексуального дебюта в России на глазах снижается. Вначале это ведет к ранней регистрации браков, а со временем, по мере накопления социального опыта и привыкания общества к меняющимся нормам сексуального поведения, отодвигает регистрацию брака на несколько лет, хотя фактический брак может при этом существовать.

На снижение возраста сексуального дебюта указывают все обследования, правда, не очень многочисленные. Например, неоднократные опросы петербургских студентов показывает значительное увеличение доли молодых людей, имевших сексуальный дебют в более раннем возрасте (табл. 2.2). По данным репрезентативного исследования, проведенного в 1995 г., примерно половина юношей и около 40% девушек к 16 годам уже имеют сексуальный опыт, хотя считают при этом, что половую жизнь следует начинать в возрасте 17-17,5 лет.

Таблица 2.2. Возраст начала сексуальной жизни петербургскими студентами (в % к общему числу имевших опыт)

Источник: Голод С. ХХ век и тенденции сексуальных отношений в России. Спб., 1996, с. 59.

Снижение возраста сексуального дебюта - общемировое явление, в большинстве развитых стран оно отмечается уже довольно давно. Например, у мужчин-французов, родившихся между 1922 и 1936 гг., средний возраст начала сексуальной жизни составлял 18,4 года, а у родившихся в 1972-1973 гг. - 17,2 года. Соответствующее снижение возраста у француженок еще больше - с 21,3 до 18,1 года. В России изменения в нормах сексуального поведения начались позднее, чем на Западе, и, по-видимому, ускорились, особенно в крупных городах, в связи с изменениями, переживаемыми российским обществом на протяжении последних десяти лет.

На современное состояние брачности в России оказывают влияние обе отмеченные выше тенденции, имеющие разное направление и разную продолжительность действия: долгосрочная, наблюдавшаяся с середины 60-х до конца 80-х годов, и текущая, сложившаяся в 90-е годы. Оценки относительного воздействия каждой из тенденций затруднены, однако можно предположить, каким было бы брачное поведение населения при отсутствии влияния последней тенденции. Как видно из рис. 2.3, на котором представлен такой сценарий (сохранение в 1989-1996 гг. трендов брачности периода 1979-1989 гг.), вероятность вступления в брак для различных женских когорт менялась бы в противоположном направлении в сравнении с фактически наблюдаемым. Наиболее интенсивный рост показателей наблюдался бы в молодых возрастах (18-21 год). Действие только долгосрочной тенденции отодвинуло бы российскую модель брачности от западной, сейчас же наметилось их сближение.

Рис.2.3. Изменения возрастных вероятностей вступления в первый брак по сценарию продолжения долгосрочных тенденций в брачности до их перелома в 90-х гг. Россия, когорты женщин 1951-1979 годов рождения. Каждая кривая соответствует определенному возрасту от 17 до 28 лет.

Разводы. Показатели разводимости в России остаются на высоком уровне уже два десятилетия, то поднимаясь выше, то опускаясь ниже показателя 4,0 на 1000 населения (табл.2.3). Более высокий уровень разводимости существует только в США и Эстонии. В 1997, как и в 1996 г. на 1000 населения приходилось 3,8 разводов, хотя их абсолютное число в 1997 г. уменьшилось и составило 555,2 тыс. - минимальное значение за последние двадцать лет.

Снижение уровня разводимости в самые последние годы пока изучено недостаточно. В какой-то мере оно связано, вероятно, с сокращением числа зарегистрированных браков. Но следует иметь в виду, что процесс распада семей охватывает и незарегистрированные браки, не учитываемые статистикой. Рост числа незарегистрированных браков автоматически ведет и к снижению официально зарегистрированных разводов. При этом вероятность распада брачных союзов может оставаться величиной постоянной. Для исследования этого вопроса нужна детальная информация и расчеты показателей более сложных, чем общие коэффициенты разводимости, - возрастных показателей разводимости, индекса разводимости и коэффициента суммарной (итоговой) разводимости. Такие показатели приводились в предыдущих докладах, однако с 1997 г. их оценка стала практически невозможной ввиду прекращения официальной разработки статистических данных о браках и разводах по возрасту. Перестали разрабатываться и показатели разводимости по продолжительности расторгнутого брака, поэтому анализ процесса на основе построения таблиц разводимости и определения вероятностей расторжения браков стал также невозможен.

Таблица 2.3. Общие коэффициенты разводимости. Россия, 1970-1997, на 1000 населения

* - Централизованная разработка статистических данных по городскому и сельскому населению прекращена в 1997 г.

Повторные браки. Доля повторных браков в общем числе браков остается высокой, она практически не изменилась по сравнению с 1996 г. и составила в 1997 г. 28,5% для мужчин и 27,6% для женщин. Высокие значения показателя отражают не только сокращение абсолютного числа первых браков, но, видимо, и наличие на брачном рынке значительного числа разведенных, что связано с ростом разводимости в начале 1990-х годов.

2.2. Уровень рождаемости

Дальнейшее снижение числа рождений. В 1997 г. число рождений снизилось по сравнению с предшествующим годом на 44, 7 тыс. и составило 1260 тыс.

Известно, что изменение числа родившихся находится под сильным влиянием изменения числа потенциальных матерей - женщин детородного возраста, главным образом до 30 лет. Женщины в возрасте от 18 до 28 лет, составляя около 1/3 всего репродуктивного контингента от 15 до 49 лет, обеспечивают 70% и более всех рождений и три четверти итоговой рождаемости поколений. В последние два десятилетия численность этой возрастной группы под воздействием эха последней войны и снижения рождаемости в шестидесятые годы сильно уменьшилась, что не замедлило сказаться на численности рожденных детей, в первую очередь первых по порядку рождения (рис.2.4).

Рис.2.4. Изменение числа рождений (правая шкала) и численности женщин в возрасте 18-28 и 29-40 лет (левая шкала). Россия, 1979-1997.

В то же время на число рождений влияют и другие факторы. В первой половине 80-х годов пронаталистские меры социальной политики вызвали появление двух волн прироста родившихся за счет дополнительного числа вторых и третьих детей. Кратковременный эффект этих мер был усилен увеличением численности матерей старше 28 лет, у которых, как правило, и появляются на свет третьи и последующие дети. Но уже в конце 80-х годов этот эффект иссяк, число рождений стало быстро сокращаться. С 1994 г. это сокращение сильно замедлилось, хотя, несмотря на улучшение возрастной структуры и постепенное повышение численности молодых женщин, не прекратилось. Следовательно мы имеем дело не столько со структурным фактором, сколько с очевидным продолжением снижения интенсивности деторождения в возрастах, вносящих основной вклад в общее число рождений.

Рассмотрение возрастных коэффициентов рождаемости это подтверждает (табл.2.4). Снижение числа рождений во второй половине 90-х годов, в отличие от предшествовавшего пятилетия, происходит исключительно за счет падения рождаемости у женщин в возрастах до 25 лет (особенно быстро до 20 лет). Уровень рождаемости в материнских возрастах старше 25 лет сохраняется стабильным с 1994 года, а у 30-летних женщин за последнее пятилетие он даже несколько вырос (рис. 2.5). Данная тенденция одинаково прослеживается и в городской, и в сельской местности, что и предопределило замедление темпов снижения показателя итоговой рождаемости (коэффициента суммарной рождаемости).

Таблица 2.4. Возрастная и итоговая (суммарная) рождаемость. Россия, 1990 - 1997 гг.

* Включая родившихся у матерей моложе 15 лет

** Включая родившихся у матерей старше 49 лет.

Рис. 2.5. Изменения возрастных коэффициентов рождаемости в городском и сельском населении России, 1980-1997 (1980 принят за 1)

Снижение рождаемости или изменение модели формирования семьи? Динамика рождаемости в последние пять лет складывается несколько необычно, по сравнению с предшествующей эволюцией. "Нормальной" картиной прежнего снижения на протяжении нескольких десятилетий было опережающее сокращение рождаемости в старших возрастных группах и, соответствующее уменьшение вклада матерей старше 30 лет в итоговую (суммарную) рождаемость. Более того, снижение величины коэффициента суммарной рождаемости в 70-80-х годах тормозилось процессом "омоложения" возрастной функции рождаемости - дети всех очередностей рождения появлялись у матерей во все более раннем возрасте и, соответственно, вклад молодых матерей в итоговую рождаемость повышался. Меры семейной политики, введенные в действие в 80-е годы (в первую очередь, отпуска по уходу за ребенком), резко ускорили темпы формирования семей. Матери стали рожать детей не только в еще более молодом, чем прежде, возрасте, но и с меньшей отсрочкой после вступления в брак, с меньшими интервалами между рождением первого и второго ребенка, второго и последующих детей. Тенденция к ускорению темпов формирования окончательного размера потомства сохранялась вплоть до начала 90-х годов. Так коэффициент рождаемости в возрастах до 20 лет увеличился с середины 60-х до начала 80-х годов более, чем в 2 раза, а к 1990 г. - еще на 30%. В результате вклад самых молодых матерей в итоговую рождаемость достиг почти 18%, а вклад матерей до 25 лет - почти 70% (табл. 2.5). История развитых стран не знает столь высоких темпов формирования семей и ситуации, при которой режим воспроизводства населения страны фактически определяется демографическим поведением столь юной части общества. Помимо европейских республик бывшего СССР, известна лишь одна страна в мире с подобной моделью рождаемости - Болгария.

Таблица 2.5. Вклад отдельных возрастных групп в общую величину суммарной (итоговой) рождаемости.
Россия, 1960-1997, в %

После 1994 г. ситуация меняется. Вклад молодых матерей в величину итоговой рождаемости начал сокращаться и, соответственно, средний возраст материнства - быстро повышаться. Процесс "постарения" рождаемости охватил все порядки рождения вплоть до четвертого ребенка включительно (рис. 2.6).

Рис. 2.6. Средний возраст матери при рождении ребенка*. Россия, 1979-1997

Примечание. Средний возраст рассчитан как средняя арифметическая взвешенная, где в качестве весов выступали коэффициенты рождаемости каждой очередности рождения для однолетних возрастных групп (рождения неизвестного возраста игнорировались).

Еще одной необычной чертой динамики рождаемости в последние три-четыре года стало повышение вклада рождаемости вторых и последующих детей в итоговую величину рождаемости, что привело к увеличению показателя средней очередности рождения (табл. 2.6). Снижение показателей рождаемости для вторых и последующих порядков рождения практически прекратилось, и уменьшение коэффициента суммарной рождаемости происходит преимущественно за счет снижения интенсивности рождения первых детей.

Обычно, в условиях "нормального" снижения рождаемости, уменьшение ее суммарного коэффициента подразумевает, в первую очередь, отказ от детей старших очередностей (семьи стремятся ограничиться меньшим числом детей), что ведет за собой соответствующее уменьшение расчетной величины средней очередности рождения. Здесь же, напротив, происходит рост средней очередности рождения, что выглядит достаточно странно.

Кроме того, обращает на себя внимание большое рассогласование между величиной коэффициента суммарной рождаемости (КСР) и величиной средней очередности рождения (СОР) за одни те же годы. В случае плавных изменений режима рождаемости от поколения к поколению оба эти показателя должны быть близкими по своей величине в одном и том же году, что и наблюдалось, к примеру, в конце 70-х гг., то есть до начала проведения пронаталистской государственной политики (в 1979 г. КСР - 1,87 и СОР - 1,77 в расчете на одну женщину), а также в 1991 г., когда стимулирующий эффект данной политики оказался исчерпанным (КСР - 1,74 и СОР - 1,68).

Таблица 2.6. Вклад каждой очередности рождения в итоговую (суммарную) рождаемость и средняя очередность рождения. Россия, 1990-1997

* Рассчитаны на основе коэффициентов рождаемости для однолетних возрастных групп.

** Рассчитан как средняя арифметическая взвешенная, где в качестве весов взята суммарная рождаемость для каждой очередности рождения.

Рис. 2.7. Изменения коэффициента суммарной (итоговой) рождаемости и средней очередности рождения. Россия, 1979-1997

Максимальное же отклонение величин КСР СОР друг от друга мы имеем в 1987 г. (КСР - 2,23 и СОР - 1,83) и в 1997 г. (КСР - 1,22 и СОР - 1,61), причем в последних двух случаях величина расхождения оказалось близкой по абсолютной величине, но противоположной по знаку: в 1987 г. коэффициент суммарной рождаемости существенно превышал среднюю очередность рождения, а в 1997 - наоборот (рис.2.7).

Отмеченные выше необычные черты текущей ситуации с рождаемостью объясняются одной общей причиной - существенным изменением среднего "календаря" рождений, которому следуют семьи, или, что тоже самое, изменением средних темпов формирования окончательного размера потомства в реальных поколениях. Только в 80-е годы показатели текущей интенсивности деторождения находились под сильным "завышающим" влиянием омоложения рождаемости - календарь рождений менялся в сторону более раннего обзаведения потомством, после 1994 г. мы имеем дело с обратной ситуацией - с "занижающим" влиянием постарения рождаемости из-за того, что детьми обзаводятся в более позднем возрасте.

Формирование семьи во все более позднем возрасте - ведущая тенденция в развитых странах на протяжении последних двух-трех десятилетий. Так, средний возраст первого рождения за последние двадцать лет увеличился в западноевропейских странах на 3-5 лет и к середине 90-х гг. достиг в Нидерландах - 29 лет, Германии, Франции, Швеции, Швейцарии, Испании и Японии - 28 лет, Великобритании, Австрии - 27 лет, Греции и Португалии - 26 лет, и продолжает увеличиваться во всех развитых странах без исключения. Необычайно низкий уровень рождаемости в развитых странах сегодня во многом объясняется действием именно этого фактора, причины усиления которого не вполне ясны. Вероятно, оно связано с общими закономерностями перехода от индустриального к постиндустриальному обществу, предъявляющего повышенные требования к уровню образования, профессиональным навыкам и т. п.

Страны Восточной и Центральной Европы, вставшие на путь социально-экономического реформирования в конце 80-х - начале 90-х годов, также постепенно втягиваются в процесс трансформации модели рождаемости. К примеру, в Чехии средний возраст рождения первого ребенка увеличился с 22,4 лет в 1991 году до 24,0 лет в 1997 г., в Болгарии с 21,8 в 1992 г. до 22,8 в 1997 г., в Эстонии с 22,7 в 1993 г. до 23,4 в 1997 г. В 1994 г. на путь изменения модели рождаемости вступила и Россия. По-видимому, несмотря на значительные социокультурные и экономические различия в во всех указанных странах, их объединяет нечто более общее, что и приводит к сходным тенденциям в рождаемости.

2.3. Рождаемость и воспроизводство населения

Текущий уровень рождаемости с учетом смертности уже давно (с середины 60-х годов) не обеспечивал расширенного воспроизводства населения, о чем свидетельствуют величина нетто-коэффициента воспроизводства меньше единицы и коэффициент естественного прироста стабильного населения меньше нуля. (табл. 2.7).

Таблица 2.7. Нетто-коэффициент воспроизводства населения, фактически наблюдаемый и "истинный" коэффициенты естественного прироста. Россия, 1964-1997 гг.

*Нетто-коэффициент воспроизводства (чистый коэффициент воспроизводства) - обобщающая характеристика текущего режима воспроизводства поколений, представляет собой среднее число девочек, которое родит за всю жизнь одна женщина, дожившая до конца репродуктивного периода, при условии постоянства наблюдаемой в момент расчета возрастной интенсивности рождаемости и смертности.

** "Истинный" коэффициент естественного прироста (коэффициент естественного прироста стабильного населения) - характеристика изменения численности стабильного населения, т.е такого гипотетического населения в котором поддерживаются постоянными наблюдаемые в момент расчета возрастная интенсивность рождаемости и смертности. В отличие от коэффициента естественного прироста фактического населения, "истинный" коэффициент не зависит от влияния возрастной структуры.

Когортный анализ показывает, что, с учетом фактической смертности, ни одно поколение россиян, рожденных после первой мировой войны, не обеспечило себе равную по численности замену.

Если бы возрастная структура населения в 1960 г. полностью соответствовала тогдашним возрастным интенсивностям рождаемости и смертности, и в дальнейшем численность населения менялась бы только под воздействием изменений этих интенсивностей, то население России стало бы непрерывно сокращаться уже начиная с 1972 года и к 1998 г. сократилось бы на 16% по сравнению с 1960 г. Если этого не произошло, то лишь благодаря потенциалу демографического роста, накопленному в возрастной структуре населения под воздействием прошлых режимов воспроизводства. Более молодая структура населения давала большее число рождений, меньшее число смертей, и, соответственно более весомый естественный прирост. Но появление отрицательного естественного прироста было лишь вопросом времени. Критический момент перехода от положительного к отрицательному естественному приросту населения в России наступил в начале 90-х годов.

Интересно сравнить особенности динамики населения в России и в США.

В 1998 г. численность населения России была на 23,6% больше, чем в 1960 г. Если бы на протяжении этого почти сорокалетнего периода отсутствовало влияние миграционного фактора (чистая миграция во все годы была бы нулевой), то в 1998 г. численность населения была бы больше, чем в 1960 г. примерно на 20,4%. Таким образом, накопленное влияние миграции за весь этот период положительно, но относительно невелико. Вплоть до середины 70-х гг. страна отдавала население больше, чем принимала, но затем миграционный баланс стал складываться в пользу России, в результате чего были компенсированы предыдущие потери. О косвенном влиянии миграции на динамику численности населения через изменение возрастных характеристик рождаемости и смертности нельзя сказать ничего определенного ввиду отсутствия регулярно собираемых данных о демографическом поведении мигрантов. Можно лишь предположить, что косвенное влияние миграции на рождаемость и смертность в России было еще менее значимым, чем прямое, в силу того, что на протяжении многих десятилетий во внешнем миграционном обмене участвовало население со схожим режимом воспроизводства.

Несколько иное соотношение факторов, определявших динамику численности населения с 1960 г., демонстрируют США - страна с наиболее благоприятными показателями демографического роста в развитом мире (рис.2.8). Длительный, практически линейный рост численности населения в этой стране обеспечивался и за счет расширенного воспроизводства населения, сохранявшегося вплоть до начала 70-х годов, и за счет высокого миграционного прироста. Так, общая численность населения США выросла фактически за период 1960-1998 гг. на 50%. Если бы отсутствовал миграционный прирост, то численность населения все равно бы увеличилась очень существенно - на 34%. Однако эпоха расширенного воспроизводства завершилась и в этой стране. Типично суженный режим замещения поколений наблюдался в США на протяжении 70-х - 80-х годов (нетто-коэффициент воспроизводства в пределах 0,83-0,9, что даже ниже, чем в те же годы в России). В 90-е годы режим воспроизводства несколько улучшился, но пока все равно не обеспечивает простого воспроизводства поколений. Если бы не высокий потенциал роста скрытый в еще достаточно молодой возрастной структуре, то сегодня численность США была бы всего на 5% больше, чем в 1960 г.

Россия	США

Рис. 2.8. Изменение численности населения России и США, 1960-1998 (1960 - 1).

Факт - фактически наблюдаемое; Гип 1 - гипотетическое за счет наблюдаемого естественного прироста (влияние миграции устранено); Гип 2 - гипотетическое за счет изменения текущего режима воспроизводства (влияние миграции и возрастной структуры устранено).

Рассмотрим более подробно двадцатилетний отрезок демографической истории России с 1979 по 1998 г. Если предположить, что уровень возрастной интенсивности рождаемости и смертности сохранялся бы на уровне 1979-1980 гг. на протяжении всего последующего периода, то суммарная, накопленная величина ожидаемого естественного прироста за период с 1981 по 1997 г. мало отличалась бы в большую сторону от фактически зафиксированной (на 622 тыс. чел. - см. табл.2.8). Обращает на себя внимание минимальное расхождение между ожидаемым и фактическим числом смертей - всего 85 тыс., что находится в пределах статистической точности оценивания, когда речь идет о сумме почти в 30 млн. смертей за этот период. Таким образом, фактически имеющаяся численность и возрастная структура населения России в 1998 г. практически не отличается от той, которую бы мы имели исходя из гипотезы постоянства рождаемости и смертности на уровне 1979-1980 гг. и отсутствия резких перепадов в 80-х и 90-х гг., которые взаимно компенсировали друг друга.

Таблица 2.8 Фактические и ожидаемые в соответствии с режимом воспроизводства населения в 1979-1980-х гг. числа родившихся, умерших и естественный прирост за период с 1981 по 1997 гг. Россия, тыс.чел.

В действительности события развивались несколько иначе. С 1981 г. в СССР начали вводиться меры демографической политики с целью улучшения демографической ситуации. На первых порах они казались успешными и привели к некоторому повышению рождаемости. Начатая в 1985 г. антиалкогольная кампания, в свою очередь, привела к сокращению смертности. В результате этой активности государства все демографические индикаторы отклонились от долговременных трендов. Максимум этого отклонения пришелся на 1987 г.

Позитивный эффект названных мер оказался кратковременным, за ним последовали неизбежные компенсационные падение рождаемости и повышение смертности, пришедшиеся на конец 80-х - начало 90-х годов и имевшие лавинообразный характер. Те дети, которые появились на свет несколькими годами раньше, уже не могли родиться позже, а те люди, которые лишь временно отсрочили свою смерть, добавились к тем, которым пришло время умирать несколькими годами позже. В результате рождаемость и дожитие реальных поколений в России принципиально не изменились, но демографическая волна с ее гребнем и спадом в числах рождений и смертей привела к более тяжелому и резкому варианту вхождения России в полосу отрицательной динамики численности населения.

По существу, меры демографической политики 80-х годов мало что изменили, а если и изменили, то не в лучшую сторону. Оглядываясь назад, можно сказать, что в случае плавной демографической эволюции при отстутствии этих мер и последующей отрицательно-компенсационной волны, естественная убыль населения России началачь бы в 1994 г., т.е. на два года позднее, чем это случилось фактически (рис. 2.9).

Рис. 2.9. Изменения чисел родившихся и умерших: фактические и ожидаемые при условии постоянства возрастной интенсивности рождений и смертей на уровне 1979-1980 гг. Россия, 1981-1997.

Расчетные характеристики режима воспроизводства населения России для 1997 г. предупреждают нас о том, что если неопределенно долго сохранятся неизменными существующая рождаемость и смертность, то каждое новое поколение девочек будет меньше материнских поколений на 42,1% (нетто-коэффициент замещения поколений - 0,579). Через 30-50 лет в таком населении установится стабильный коэффициент естественной убыли ("истинный" коэффициент естественного прироста) на уровне 21-22 на 1000 населения, что соответствует ежегодному сокращению населения на 2,2% (за 32 года исходное население уменьшится в два раза). Эти оценки указывают на серьезность проблем, связанных со снижением рождаемости. Следует, однако, иметь в виду, что эти проблемы не только серьезны, но и очень сложны, простых способов их решения не существует, и эффективным способов противодействию падения рождаемости не удалось пока найти ни в одной стране мира.

2.4. Другие аспекты рождаемости

Падение уровня рождаемости привлекает всеобщее внимание и отодвигает на второй план другие аспекты рождаемости, с которыми тоже связаны немалые проблемы.

Внебрачная рождаемость. Как и во многих других промышленных странах, в России продолжается рост доли внебрачных рождений (рис. 2.10). В 1997 г. вне брака родилось 25,3% детей - это самый высокий показатель после 1945 г., он более, чем в два раза превышает уровень внебрачной рождаемости конца 80-х годов. Но по европейским меркам он не очень высок. По доле внебрачных рождений Россия близка к таким странам, как Венгрия или Ирландия, существенно превосходит Грецию, Италию или Швейцарию, но заметно уступает Великобритании или Франции, а особенно - Скандинавским странам.

Рис. 2.10. Доля внебрачных рождений в некоторых странах

Репродуктивное здоровье и материнская смертность. Если в отношении внебрачной рождаемости российские тенденции не выпадают из общемировых или, во всяком случае, общеевропейских, то некоторые другие стороны прокреации в России несут на себе печать очень больших различий с европейскими и вообще "западными" тенденциями. Вынашивание и рождение ребенка в России связано с намного большими рисками для здоровья и даже жизни женщины, нежели в большинстве промышленных стран мира, материнство в России намного более опасно.

По данным Министерства здравоохранения, 90-е годы в России ознаменовались ухудшением репродуктивного здоровья женщин. Выросла заболеваемость беременных женщин, особенно связанная с анемией. Непрерывно сокращается доля нормальных родов, в 1997 г. она составила всего 32% (в 1992 - 45%), а в ряде регионов этот показатель не достигал и 25%. Растет гинекологическая заболеваемость. Около 15% супружеских пар страдают бесплодием, в структуре бесплодного брака 50-60% составляет женское бесплодие.

Правда, в некотором противоречии с отмечаемыми Минздравом тенденциями ухудшения здоровья беременных женщин находится динамика материнской смертности. Ее уровень в последние 10 лет почти не меняется, оставаясь все время ниже уровня первой половины 80-х годов. Но что действительно увеличивается, так это разрыв между российским и западным уровнями материнской смертности (рис. 2.11). В 1980 г. ее уровень в России более чем в 5 раз превышал средний уровень стран Европейского Союза, но с тех пор, вследствие намного более быстрого снижения материнской смертности в Западной Европе, разрыв увеличился и к середине 90-х годов стал почти девятикратным. Даже если исключить материнскую смертность, связанную с абортами, превышение, обусловленное, вероятно, не только состоянием здоровья женщин, но и низким качеством родовспоможения, составляет около 8 раз.

Рис. 2.11. Материнская смертность в России, Европейском Союзе и США

Здоровье новорожденных и младенческая смертность. Рождающиеся дети также недостаточно - по меркам конца ХХ века - ограждены от риска болезни и смерти. Хотя к настоящему времени младенческая смертность в России очень сильно снизилась даже по сравнению с 1960 г. (см. рис. 4.2), снижение не было непрерывным, как на Западе, и в 70-е годы возникло очень большое отставание России по этому показателю. Оно все время нарастало, и хотя в 1996 - 1997 гг. показатель младенческой смертности был самым низким за всю историю России, он все же более, чем вдвое превосходил европейский или североамериканский.

Тем не менее и в России младенческая смертность достаточно низка и ловольно давно потеряла свою былую роль одного из главных факторов естественного отбора: выживает подавляющее большинство родившихся, даже если они родились больными или заболели сразу после рождения. В этих условиях состояние здоровья новорожденных во многом предопределяет будущее состояние здоровья всего поколения.

По данным Минздрава России, 90-е годы ознаменовались резким ухудшением здоровья новорожденных (табл. 2.9). Отмечается рост болезней с высоким риском летальности (заболевания легких, врожденные пороки развития). Каждый третий рожденный ребенок имеет отклонения в состоянии здоровья, сохраняется и даже увеличивается высокий процент недоношенных и незрелых детей.

Таблица 2. 9. Состояние здоровья новорожденных, 1980-1997

Ухудшение здоровья новорожденных - чрезвычайно тревожная тенденция, если она действительно имеет место, ее последствия будут ощущаться в России на протяжении всего будущего столетия. Однако снова данные Минздрава о стремительном ухудшении положения - до того, что почти треть детей рождаются больными или сразу же заболевают, тогда как несколько лет назад это касалось не более 10% новорожденных, - вызывают некоторые сомнения, ибо находятся в противоречии с объективными показателями, в частности, с данными о гораздо менее выраженном росте числа недоношенных, а особенно с данными о снижении младенческой смертности.

2.5. Планирование семьи

Снижение числа абортов. Еще десять-двадцать лет назад значительное массовое откладывание браков и рождений, о котором говорилось в предыдущих разделах, должно было бы вызвать гигантскую волну искусственных абортов. Из трех способов избежать нежеланных рождений - половое воздержание, предохранение от беременности специальными методами и средствами, искусственный аборт - в России доминировал последний. Сексуальное воздержание до брака и, тем более, в браке среди молодых людей не имело массового распространения. Более того, данные специальных обследований, как уже говорилось, свидетельствовали об обратном - сексуальные контакты молодежи имели тенденцию к омоложению. В то же время эффективные противозачаточные средства были в постоянном дефиците, а их качество было неудовлетворительным. Отечественная промышленность не испытывала должного давления со стороны организаторов здравоохранения и не спешила разрабатывать и внедрять современные технологии в этой, как считалось тогда, "третьестепенной" области фармакологии и медицинской техники. Централизованные импортные закупки средств контрацепции были нерегулярными и недостаточными и не могли сформировать массовый спрос на них и культуру их постоянного использования. Хирургическая стерилизация по не совсем понятным идеологическим причинам отвергалась многими поколениями руководителей Минздрава в качестве легального метода предохранения от беременности. Аборт оставался единственным доступным и массовым средством ограничения размеров семьи в России. Однако прерывание первой беременности никогда не приветствовалось российскими врачами, не одобрялось массовым сознанием людей, что, на фоне отсутствия культуры контрацепции, во многом предопределило длительное поддержание модели раннего формирования семьи.

Как показывает мировой опыт, традиционно-ханжеское отношение к вопросам пола и сексуальному образованию, массовая абортная культура, ранние браки и рождения легко уживаются друг с другом, вызывая множество социальных проблем. Россия демонстрировала исключительно законченный образец этой архаичной системы. Чрезвычайно медленное снижение числа абортов в России с середины 60-х до начала 80-х годов - неопровержимое свидетельство отсутствия продуманной социальной политики в этой области и нежелания официального здравоохранения советского периода всерьез заниматься проблемами планирования семьи. Первыми робкими попытками перелома ситуации была программа Минздрава по расширению практики использования внутриматочных средств и, несколько позднее, программа по внедрению мини-абортов методом вакуум-аспирации в 80-х годах. Однако решающего успеха в вытеснении традиционного аборта они не принесли.

Заметный сдвиг начался только в 90-е годы, когда началось значительное снижение числа зарегистрированных искусственных абортов. Расширение рынка услуг в области планирования семьи и предложения противозачаточных средств в течение нескольких лет существенно изменили ситуацию. Несмотря на резкое падение рождаемости, за последние 6-7 лет абсолютное число абортов снизилось на 36%, а в расчете на 1000 женщин в возрасте 15-49 лет - на 40%. Материалы ряда выборочных обследований, затрагивающих вопросы планирования семьи, эту тенденцию подтверждают, хотя, к сожалению, до сих пор регулярные специальные обследования национального масштаба по данной проблеме в России не проводятся и степень достоверности имеющейся официальной информации об абортах и контрацепции по прежнему остается под вопросом. Официальные данные об абортах приведены в табл. .

Таблица 2.10. Официально зарегистрированные аборты. Россия, 1990–1997

Источник: Российский статистический ежегодник. М., Госкомстат, 1998, с. 302.

Министерство здравоохранения публикует несколько иные данные, ибо учитывает только аборты, произведженные в подведомственных ему медицинских учреждениях. По его оценке, в 1997 г. в стране было сделано 2321 тыс. абортов, или 61 аборт на 1000 женщин репродуктивного возраста и 189 абортов на 100 родов. Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения (РМЭЗ) дал еще более низкую цифру: 45 абортов на 1000 женщин от 15 до 49 лет в 1996 г., но здесь надо сделать поправку на недоучтенные при опросе мини-аборты (не все женщины включили мини-аборты в свои сообщения). По данным обследования "Репродуктивное здоровье российских женщин" (РЗРЖ), в среднем по трем регионам (Ивановская обл., г. Екатеринбург и г. Пермь) 85 из 1000 опрошенных женщин 15-44 лет имели аборт, включая мини-аборт, в течение последних 12 месяцев.

Зарегистрированные мини-аборты составили 1/4 часть общего числа абортов в 1997 г. или 16 на тысячу женщин репродуктивного возраста. Однако есть большая вероятность того, что число мини-абортов занижено, поскольку сейчас в России многие негосударственные учреждения оказывают такого рода услуги, и вряд ли это полностью отражается официальной статистикой. Например, в Москве, где наиболее развита коммерческая медицина, доля мини-абортов ниже, чем в среднем по России (всего 18%), а в Московской области – еще ниже (всего 8% от всех абортов). Эти цифры вызывают большие сомнения, тем более что число зарегистрированных мини-абортов по Московской обл. сократилось за 1990-1996 годы в 3,4 раза. Вероятно, жительницы области стали чаще обращаться за проведением этой операции в коммерческие учреждения Москвы. Другой источник - РЗРЖ - показал, что из всех абортов, перенесенных опрошенными женщинами в 1994-1996 гг., мини-аборты составили 36% в Ивановской обл. и Екатеринбурге и 29% в Перми.

Суммарный коэффициент абортов в условном поколении (TAR), исходя из возрастных данных Минздрава, снизился за 1991-1997 годы с 3,4 до 2,2 абортов в среднем на одну женщину в течение жизни. Но и этот, снизившийся за последние годы, уровень остается еще очень высоким по сравнению с развитыми странами (табл. 2.11). Средний уровень в странах Северо-Западной и Северной Европы составляет 0,1-0,6 аборта на одну женщину в течение жизни.

Таблица 2.11. Число абортов на 1000 женщин 15-44 лет в России и в некоторых странах*.

* Страны расположены в порядке убывания показателя

Источники: Л. Лискин. Планирование семьи: международная перспектива // Планирование семьи. 1996, №2.; Lisbeth B. Knudsen. 25 Years with Induced Abortion in Denmark. Odense University. Research Report 2. 1998; David H. (1999). From Abortion to Contraception; A Resource to Public Policies and Reproductive Behavor in Central and Eastern Europe from 1917 to the Present. Westport,CT; Greenwood Press (forthcoming); Данные по США - Internet Site of The Alan Guttmacher Institute.

Несмотря на падение интенсивности производства абортов, соотношение числа абортов и родов мало изменилось в 90-х гг.: 206 на 100 родов в 1990 г. и 202 в 1997 г. Если пренебречь относительно небольшим количеством спонтанных абортов, можно сказать, что абортами в России заканчивается примерно 2/3 известных беременностей. Во всех возрастных группах женщин число абортов превышает число родов, и это соотношение меняется от 1,2 в возрастах до 25 лет до 5,2 в возрасте 35-39 лет и еще более высоких показателей у женщин старше 40 лет.

Таблица 2.12. Возрастные коэффициенты абортов в некоторых странах, на 1000 женщин

Примечание: Распределение официальных абортов по пятилетним возрастным группам женщин впервые в России было получено в 1996 г. и касается только тех абортов, которые были произведенны в учреждениях Минзрава России, а вообще разработка и публикация абортов по возрасту налажена Госкомстатом с 1991 г., но по укрупненным возрастным группам - до 15, 15-19, 20-34, 35 и старше. В возрастных распределениях Госкомстата учтены аборты, произведенные в некоторых других ведомствах, полный перечень которых неизвестен.

Источник: Henshaw S.K., Morrow E. Induced Abortion: A World Review 1990 Supplement. N.Y.: The Allan Guttmacher Institute, 1990; Trends in Pregnancies and Pregnancy Rates: Estimates for the United States, 1980-1992. NCHS. Monthly Statistics Reports. 1995, Vol. 43, No.11 (s), p.15; Архангельский В.Н. Воспроизводство населения России. М., НИИ Семьи, 1998, с. 8; За 1997 г. - расчитано на основе текущих отчетных данных Госкомстата России.

Не повлияли ли на сокращение числа аборотов в 90-е годы изменения возрастного состава женщин в детородных возрастах? Общая численность этого контингента женщин за 1991-1996 гг. изменилась незначительно, но численность возрастной группы 25-34, самой активной в плане абортов, сократилась, по сравнению с началом 90-х годов, на 15%. Однако сокращение числа зарегистрированных абортов было намного большим. Если приложить интенсивность производства абортов в 1996 г. к повозрастной численности женщин 1991 года, то общее число абортов в 1991 г. было бы меньше фактического на 1 млн. В этом случае, чтобы достичь уровня 1996 года, число абортов должно было бы снизиться всего примерно на 75 тыс., тогда как фактически оно уменьшилось с 1991 по 1996 гг. почти на миллион. Это означает, что приблизительно 1/10 снижения числа абортов в 1996 г, по сравнению с 1991 г, можно связать с изменением возрастной структуры женщин, тогда как 9/10 обусловлены действительным сокращением возрастных интенсивностей производства абортов.

В возрастном разрезе, как уже упоминалось, максимум абортов в России приходится на интервал 20-34 года, в отличие от многих западных стран, где аборты сдвинуты на более ранние возраста (табл. 2.12). В развитых англо-саксонских и Скандинавских странах около половины общего числа абортов делают молодые женщины до 25 лет, желающие отложить материнство. В Дании, в частности, доля беременностей, заканчивающихся абортом, у женщин моложе 20 лет составляет 2/3 и она возрастала на протяжении последних десятилетий, что отражает тенденцию повышения возраста первого рождения. Поэтому основное внимание в этих странах уделяется расширению практики планирования рождений именно среди молодежи. Другим критическим периодом с высокой долей прерванных беременностей является там возраст после 35-40 лет, когда заканчивается формирование семьи. В результате возрастная кривая соотношения аборты/роды имеет U-образную форму. В России же величина данного соотношения плавно повышается с возрастом.

Таблица 2.13. Доля абортов у женщин моложе 25 лет в общем числе абортов в России и некоторых странах, в %

Источник: S, K, Henshaw, E, Morrow (1990) Induced Abortion; A World Review 1990 Supplement, New York, The Allan Guttmacher Institute.

Аборты в России делают в основном женщины, уже имеющие детей. Например, из опрошенных 352 женщин Москвы и Московской обл., поступивших в медицинские учреждения для прерывания беременности в 1996 г., 82% имели детей, причем каждая шестая респондентка имела ребенка в возрасте до 1 года (для сравнения: в Дании половина женщин, делающих аборт, не имеет детей). Иными словами, аборт в России чаще всего служит средством отказа от дальнейших рождений либо средством откладывания следующего рождения. Число беременностей, заканчивающихся живорождением, с возрастом резко снижается, а заканчивающихся абортом, наоборот, резко повышается (табл.2.14). Это естественно при сложившейся в стране возрастной структуре рождаемости, когда большинство семей заводят детей в молодом возрасте.

Таблица 2.14. Доля беременностей, закончившихся абортом, 1994-1996, средние взвешенные значения по трем регионам России, %.

Источник: Рассчитано на основе: РЗРЖ, табл. 9.

Есть основания предполагать, что в случае первых беременностей соотношение абортов-родов склоняется в сторону родов. Так, исходя из результатов упомянутого выше обследования в Москве и Московской обл., следует, что только около 17% первых беременностей у опрошенных женщин закончились абортом.

Контрацепция. В России наблюдается довольно парадоксальная ситуация. Обследования, проведенные в последние годы в разных регионах страны, говорят о том, что подавляющее большинство женщин репродуктивного возраста, имеющих партнера, применяют тот или иной метод контрацепции (в среднем более 70%). Из не пользующихся средствами контрацепции основную часть составляют женщины, имеющие проблемы со здоровьем, не ведущие регулярную половую жизнь или желающие родить ребенка. Среди причин неиспользования средств контрацепции небеременными замужними женщинами 20-49 лет на доступность аборта указало всего 8,5% женщин в 1996 г. (РМЭЗ). По данным РЗРЖ, из не пользующихся никакой контрацепцией замужних женщин предпочитают аборт от 0,5% в Перми до 1,1% в Ивановской обл. Таким образом, приемлемость аборта как метода контрацепции, по крайней мере на словах, низкая. В то же время фактическое число нежелательных, незапланированных беременностей, большинство из которых заканчивается абортом, в России чрезвычайно велико. В возрастной группе 20-24 года более трети женщин имеют аборты в анамнезе, а к 40-44 годам хотя бы один аборт в анамнезе имеет уже подавляющее большинство женщин (по данным РЗРЖ, от 72% в Ивановской обл, до 85% в Екатеринбурге).

Возможно этот парадокс объясняется, по крайней мере, отчасти, структурой используемых методов предохранения от беременности (преобладают малоэффективные), а также в "приукрашивании" картины при опросах (женщины заявляют об использовании контрацепции, хотя на самом деле делают это нерегулярно и/или неправильно). В ходе проведенного в 1989 г. в Москве социально-гигиенического обследования женщин, прервавших беременность мини-абортом, было установлено, что 58% женщин использовали противозачаточные средства, но ряд дополнительных вопросов, касающихся деталей применения этих средств, показал, что в 40% случаев они использовались неправильно.

Другое обследование - в Москве и Московской обл. (1996 г.) - выявило, что среди женщин, поступивших в медицинские учреждения для прерывания беременности в первом триместре, примерно половина назвала причиной наступления нежелательной беременности нерегулярное или неправильное применение методов контрацепции, а остальные – неиспользование контрацепции вообще. Очевидно, что такое положение требует усиления работы по распространению иформации о планировании семьи, по повышению культуры репродуктивного поведения женщин.

Что касается структуры контрацепции, то в развитых странах для характеристики ситуации используется, в первую очередь, показатель доли женщин, применяющих современные средства контрацепции с высокой степенью надежности. По данным обследований второй половины 80-х годов, в странах Северной и Северо-Западной Европы этот показатель составлял 80-90% от всех женщин, подверженных риску зачатия, то есть здоровых, сексуально активных, не беременных и не желающих ребенка. В США он тоже приближается к 90% по состоянию на 1995 г. В странах Южной Европы, правда, этот показатель ниже. В России не проводилось подобных национальных обследований, поэтому трудно делать сопоставления с другими странами. РЗРЖ свидетельствует, что в среднем по трем регионам 55% женщин 15-44 лет, имеющих партнера, пользуются современной контрацепцией и около 17% - традиционными, мало надежными методами. РМЭЗ дает близкие к предыдущим цифры для замужних женщин России 20-49 лет, не желающих больше иметь детей, – 51,9% и 20% в 1996 г.

Если обобщить результаты ряда обследований контрацептивного поведения населения в России, то вырисовывается следующая картина. Из всех методов контрацепции на первом месте по частоте использования стоят ВМС (более 40%), что является результатом активной кампании, инициированной Минздравом в начале 80-х гг. для снижения числа абортов. Согласно данным РМЭЗ, применение внутриматочных контрацептивов особенно свойственно женщинам в возрасте от 30 до 40 лет и уже имеющим ребенка (рис.2.12). На втором месте по распространенности – традиционные методы (календарный и прерванный акт) и на третьем – презерватив. Противозачаточные таблетки принимает примерно десятая часть женщин, использующих контрацепцию, в отличие от многих развитых стран, где гормональная контрацепция преобладает (в Нидерландах, Германии, Австрии, Великобритании, Дании, Швеции и ряде других).

Рис. 2.12. Доля замужних женщин, применяющих внутриматочные средства и гормональные таблетки, по возрастным группам, 1996 г., %

Источник: РМЭЗ (данные табл. 2).

В России, по результатам РМЭЗ, гормональные средства контрацепции наиболее популярны у молодых замужних женщин до 25 лет, и, вероятно, они применяются для откладывания рождения детей. Молодые поколения имеют меньшее предубеждение против таблеток, чем женщины старшего возраста, воспринявшие негативное отношение советской медицины к гормональной контрацепции. Это, возможно, позволит изменить структуру рождаемости в сторону более старших возрастов с наименьшим риском увеличения числа абортов. Дальнейшее распространение гормональной контрацепции будет зависеть от условий рынка, ведь своих средств Россия пока не имеет, а импортные, если их не дотировать, – очень дороги.

В ряде стран одним из основных методов предотвращения беременности служит стерилизация, в частности в США (свыше 35% женщин, имеющих риск зачатия), Австралии, Китае, Индии, из европейских стран - в Великобритании и Нидерландах. В России, будучи разрешенным с 1990 г., этот метод контрацепции еще не получил широкого распространения (всего 17,3 тыс. операций в 1997 г., но это число непрерывно растет).

Существующая в России структура контрацепции во многом отражает позицию врачей - специалистов по этим вопросам. 86% опрошенных врачей в Тверской обл. рекомендовали своим пациентам внутриматочные средства, причем чем больше стаж врачей, тем чаще они рекомендовали ВМС. Гормональные средства предупреждения беременности чаще назначали врачи с меньшим стажем работы, в целом - 76%. 43% врачей рекомендовали использование презерватива. Показательно, что к стерилизации резко отрицательно отнеслись 20% городских и 15% сельских врачей акушеров-гинекологов, а 17% специалистов высказалось за ужесточение правовых мер для борьбы с абортами.

По данным этого же обследования, среди главных причин недостаточного использования контрацептивных средств врачи назвали: безответственное отношение женщин к планированию семьи и своему здоровью (65%), недостаточные знания населения по вопросам предохранения от беременности (60%), высокую стоимость (59%) и трудность приобретения высокоэффективных препаратов (21%).

В самые последние годы в структуре используемых средств контрацепции в России происходят положительные изменения. По сравнению с 1990 г., процент женщин, использующих гормональные средства и состоящих при этом под наблюдением врача, вырос в 4 раза. А если учесть, что гормональные контрацептивы нередко отпускаются в России без рецепта и что женщины сейчас имеют возможность обращаться не только в государственные медицинские учреждения, то число таких женщин на самом деле выше. В пользу невысокой точности данных статистики Минздрава говорит низкая (3,6% против 6% в среднем по стране:) степень использования оральных контрацептивов в Москве, что, очевидно, не соответствует действительности. Наоборот, есть все основания полагать, что Москва лидирует в процессе перехода к современной контрацепции. Одновременно с ростом использования гормональных средств происходит некоторое снижение популярности внутриматочных средств контрацепции.

Таблица 2.15. Охват женщин средствами контрацепции. Россия, 1991-1997. (по данным Минздрава России)

Источник: Здоровье женщин России. Информация Министерства здравоохранения Российской Федерации. Бюллетень Министерства труда и социального развития РФ, 1998, 2, с. 61.

В 90-е годы росла доля замужних женщин, применяющих контрацептивы до рождения первого ребенка: с 23% в 1992-1993 до 38% в 1996 году (РМЭЗ), что свидетельствует о переменах в календаре рождений у молодых поколений.

Следует отметить вклад, который внесла в произошедшее улучшение ситуации в стране работа по реализации Федеральной программы по планированию семьи. За 1991-1997 годы число учреждений планирования семьи в системе здравоохранения на территории России увеличилось в 3,3 раза. В соответствии с программой проводилась подготовка кадров, издание информационно-методических материалов, велись разработки отечественных контрацептивов. Активизировали работу и общественные организации, в частности Российская ассоциация планирования семьи. Однако в самое последнее время эти усилия резко сократились, государственная поддержка их ослабела. Выполнение федеральной программы "Планирование семьи" на протяжении 1994-1996 гг. финансировалось в среднем на уровне 92% от запланированного, но в 1997 г. из предусмотренных 41 млрд. рублей было получено только 3,5 млрд. Сама идеология планирования семьи, столь важная с точки зрения здоровья населения и признанная в качестве одной из основных социальных программ в большинстве стран мира, к сожалению, еще плохо воспринимается нашим обществом.

Демоскоп Weekly издается при поддержке:
Фонда ООН по народонаселению (UNFPA) - www.unfpa.org (c 2001 г.)
Фонда Джона Д. и Кэтрин Т. Макартуров - www.macfound.ru (с 2004 г.)
Фонда некоммерческих программ "Династия" - www.dynastyfdn.com (с 2008 г.)
Российского гуманитарного научного фонда - www.rfh.ru (2004-2007)
Национального института демографических исследований (INED) - www.ined.fr (с 2004 г.)
ЮНЕСКО - portal.unesco.org (2001), Бюро ЮНЕСКО в Москве - www.unesco.ru (2005)
Института "Открытое общество" (Фонд Сороса) - www.osi.ru (2001-2002)