Существует ли реальная альтернатива повышению пенсионного возраста и каковы приоритеты развития человеческого капитала? Эти проблемы обсуждали на ежегодной конференции Ассоциации независимых центров экономического анализа (АНЦЭА) «Приоритеты-2018: социальная или экономическая политика?»
Выступивший с докладом руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич отметил, что социальная политика и почти все разделы экономической политики «сходятся в пенсионной реформе». Он не согласен с рассуждениями некоторых экономистов о том, что повышение пенсионного возраста – это свидетельство кризиса пенсионной системы или даже всей экономической политики: «Это совершенно не так, только сейчас 74 страны находятся в процессе повышения пенсионного возраста».
По мнению Гурвича, «диагностическая развилка» пенсионной реформы состоит в том, что население и часть экспертов уверены, будто объективных оснований для повышения пенсионного возраста нет, а правительство хочет лишить пенсионеров части законно заработанного. «Рост продолжительности жизни означает, что при прочих равных суммарный пенсионный доход очередной когорты пенсионеров растет по сравнению с предыдущими. А кто профинансирует дополнительные выплаты? Без ответа на этот вопрос пенсионная система не может существовать», – отметил эксперт.
Главная причина нынешней реформы – это фактическая и ожидаемая продолжительность жизни, которая в России будет расти быстрее, чем в других странах, а затем выйдет на траекторию мирового развития. «Результатом, – сказал Гурвич, – становится рост динамики демографической нагрузки, т.е. отношение численности населения старших возрастов к численности трудоспособного населения. В 1950-м году она была на уровне 20%, сейчас – около 50%, к середине века выйдет на 75%. Понятно, что это создает проблемы для пенсионной системы».
Помимо выбранного сценария реформы (повышение пенсионного возраста), эксперт анализирует другие «варианты адаптации к растущей демографической нагрузке»: Поддерживать фиксированный уровень пенсий, пропорционально увеличивая пенсионные расходы
При этом варианте пенсионные расходы должны увеличиться примерно на 5 п.п. с 9 до 14% ВВП: «Бремя роста этих расходов, увеличение пенсионного трансферта старшему поколению ложится на плечи налогоплательщиков, в первую очередь, нынешних работников». Сохранять неизменный (в % ВВП) уровень пенсионных расходов ценой пропорционального снижения относительного уровня пенсий
Если в отсутствие реформы пытаться удержать на неизменном уровне пенсионные расходы в процентах от ВВП, то это приведет к резкому падению соотношения средней пенсии и зарплаты – с нынешних 34 до 21% к 2050 г. Распределять адаптацию к старению населения между дополнительными расходами и снижением уровня пенсий
Самая распространенная системная реформа, о которой часто говорят эксперты – переход к накопительной пенсионной системе.
Таким образом, делает вывод Гурвич, при первом варианте обязательно повысятся налоги и замедлится экономический рост, при втором – снизятся размеры пенсий и обострятся социальные проблемы, третий вариант потребует дополнительных средств в размере от 9 до 12% ВВП на пенсии сегодняшним пенсионерам, к тому же есть еще проблема волатильности накоплений в условиях зависимости российской экономики от мировых цен на нефть.
Евсей Гурвич полагает, что сейчас следует «обсуждать принципы дальнейшей адаптации к старению населения, чтобы проблема опять не застала нас врасплох». Для этого он предлагает «перейти в режим гибких обязательств, а саму адаптацию к старению населения нужно проводить за счет дальнейшего повышения пенсионного возраста». Но плавного и предсказуемого: «Возможно, стоит принять автоматическую индексацию пенсионного возраста по ожидаемой продолжительности жизни, но с разной скоростью».
С проблемы старения населения России начала свое выступление директор Института социальной политики, директор по социальным исследованиям НИУ ВШЭ Лилия Овчарова. Говоря об инвестициях в человеческий капитал, она подчеркнула, что они дают отложенный эффект, тогда как «результат все хотят получать здесь и сейчас». Но судя по тому, что повышен пенсионный возраст, страна встала на путь принятия тяжелых решений, считает Овчарова. По ее словам, главные вызовы – в демографии. «Независимо от аргументов противников повышения пенсионного возраста есть показатель, который сложно опровергнуть – доля пожилого населения в общей численности населения страны – и этот показатель непреклонно растет, и будет расти и дальше».
Демография
Численность населения в возрасте 65+ к 2030 г. прирастет на 6,8 млн. чел. Источник: Институт Демографии НИУ ВШЭ
Если взять за точку отсчета возраст в 60 лет, поясняет Овчарова, то этот показатель уже сейчас превысит 20%: «Вся наша социальная система как бы настроена на то, что пожилых граждан в ней не должно быть больше 20%. При превышении этого значения необходимо принимать какие-то изменения».
«К 2030 г. численность молодых сократится по сравнению с 2015 г. на 8 млн человек. Это к разговору об изменениях, о технологической модернизации, которую, как правило, делают молодые. На это каким-то образом нужно реагировать» – считает Овчарова. С 2000 по 2010 г. в России был демографический бум, так что помимо высоких цен на нефть и структурных реформ, успех 2000-х она объясняет и тем, что доля населения в трудоспособном возрасте была небывало высокой. Сейчас же ситуация изменится, что приведет к резкому торможению темпов экономического роста.
Второй сюжет, заслуживающий внимания, по ее мнению, – это образование и занятость. Он приводит данные Индекса человеческого капитала, который рассчитывается к Давосскому форуму. При неплохих показателях российского формального образования (4-е место из 130), его использования, выраженного в занятости и безработице (18-е место), Россия занимает низкие позиции по использованию образования как постоянного повышение квалификации, а также по новым знаниям и компетенциям (33-е и 42-е место соответственно): «Без изменений в образовании, мы не сможем говорить о повышении качества человеческого капитала».
Овчарова обращает внимание на амбициозные показатели по повышению средней продолжительности жизнидо 80 лет, обозначенные в майском указе президента. Даже на основе самого оптимистичного прогноза (подготовленного на базе методологии, используемой как Росстатом, так и демографами), обещающего высокую рождаемость, низкую смертность и высокую миграцию, ожидаемая продолжительность жизни в России все равно будет далека от 80 лет.
Здравоохранение, образ жизни, образование, экология. Амбициозная цель: переход к 2030 г. в группу стран с продолжительностью жизни 80+
Овчарова предлагает обратиться к опыту стран, которые шли по пути перехода ожидаемой продолжительности жизни от 70+ к 80+. «Действия этих стран очень похожи, а значит, других решений для этого нет. Все они совершали второй эпидемиологический переход, а именно: создали медицину, которая помогает бороться с неинфекционными хроническими заболеваниями, радикально перестроили систему первичного медицинского звена, инвестировали в распространение здорового образа жизни, а также стали сопровождать хронические заболевания». О том, что Россия от этого пока далека, свидетельствует коэффициент мужской смертности (вероятность умереть у мужчин в трудоспособном возрасте от 15 до 60 лет): по этому показателю мы находимся на 18-м месте с конца, причем все, кто после нас – это африканские страны. Эта проблема решается только в условиях хорошего первичного звена медицинской помощи в стране.
Коэффициент смертности (вероятность смерти) взрослых мужчин в возрасте от 15 до 60 лет на 1000 человек населения в 2015 г.
Источник: WHO. Global Health Observatory data repository.
Четвертый вызов – это бедность. В России очень высока бедность среди детей: каждый пятый ребенок живет в семье с доходами ниже прожиточного минимума, подчеркивает Овчарова. На сокращение бедности, которое происходило в России с 2000 по 2007 г., в значительной степени повлияли два фактора: очень высокие темпы экономического роста и то, что из бедных были выведены практически все пенсионеры и однодетные или бездетные семьи. Таким образом в числе бедных остались в основном семьи с большим количеством детей и неполные семьи. По словам эксперта, это означает, что экономический рост и заработная плата на одного человека в сокращении бедности дает гораздо меньшие эффекты: «В семьях, где один кормилец тянет троих, рост доходов на 3% никаким образом на улучшение ситуации с бедностью влиять не будет». По ее словам, имитационный расчет показывает, что даже при гипотетическом ежегодном экономическом росте на уровне 3,2% в период 2019-2024 гг., бедность сократилась бы лишь на 3%. Она связывает это с тем, что меры, предполагаемые в настоящее время в проекте «Демография», направлены на рост рынка ипотечного жилья, на малочисленную группу бедных семей, у которых рождается ребенок, но не решают проблему бедности в целом.
Последний вызов – это слабый средний класс. Овчарова считает, что слабый средний класс – это серьезная ловушка для стран, которые стремятся из бедных перейти в небедные. В странах, где есть достаточно сильный средний класс, он начинает финансировать образование и здравоохранение за свой счет, и тогда эти системы получают дополнительные ресурсы.
Эксперт отмечает, что тремя приоритетами развития человеческого капитала, требующими бюджетного маневра, являются образование, здравоохранение и социальная поддержка. В образовании, в свою очередь, она видит следующие приоритеты: достройка системы непрерывного образования (система поддержки раннего развития и запуск системы непрерывного образования), современная школа (школа цифрового века, материальная инфраструктура школы, современное содержание школьного образования: грамотность, воспитание и универсальные навыки для всех), профессиональное образование (вузы как центры инноваций в регионах и отраслях, фундаментальные и поисковые исследования в высшей школе, глобальные университеты, РАН, экспорт профессионального образования), а также новое технологическое образование в школе и системе среднего профессионального образования. В числе приоритетов здравоохранения Овчарова называет обеспечение доступности качественных медицинских услуг, создание системы эффективного лекарственного обеспечения, здоровый образ жизни, повышение эффективности управления и финансирования здравоохранения (завершение создания страховой модели здравоохранения), технологический прорыв в здравоохранении.
В области социальной поддержки – три приоритетных направления: развитие адресных программ социальной поддержки бедных семей с детьми, изменения в пенсионной системе (повышение пенсионного возраста, модернизация досрочных пенсий); современное социальное обслуживание пожилых (стационарозамещающие технологии, содействие родственному уходу, развитие негосударственного сегмента услуг по социальному обслуживанию).
«Пенсионная система стоит на одной ноге» Из выступлений на научном семинаре под руководством Евгения Ясина в Высшей школе экономики:
Директор Института демографии НИУ ВШЭ Анатолий Вишневскийконстатировал, что сейчас средняя продолжительность жизни в России у мужчин составляет 67,5 лет, у женщин – 77,1. Примерно такой же она была в 1930-е годы, когда был введен действующий пока пенсионный возраст – 60 лет у мужчин и 55 лет у женщин. Средняя продолжительность жизни растет по сравнению с падением в 1990-е годы, пояснил Вишневский, но она только приближается к уровню 1960-х годов. «При Хрущеве мужчины жили на пенсии 16 лет, сейчас 13, – заключил Вишневский. – Нет никаких демографических предпосылок для повышения пенсионного возраста мужчин».
Научный руководитель Центра анализа социально-экономической политики Антон Табахзаявил, что объявленная правительством пенсионная реформа вызывает много вопросов по процедуре проведения, особенно после того, как в 2012-2013 годах была отменена накопительная часть пенсий. Он не исключил, что реформу может ожидать провал, как произошло в свое время с монетизацией льгот пенсионерам, и ее очень скоро придется «переделывать».
Замдиректора Института социальной политики НИУ ВШЭ, заведующая Центром комплексных исследований социальной политики Оксана Синявская поддержала мнение, что внезапное проведение реформы стало причиной ее неудачного старта: «Резкое повышение пенсионного возраста уже привело к определенному откату от первоначальных планов правительства». Проведение пенсионной реформы в России затрудняет сложившаяся социально-экономическая система, характеризующаяся значительной долей неформальной занятости и огромным разрывом между высокооплачиваемыми и рядовыми работниками. «Действующая пенсионная система подтягивает бедных до определенной планки, – отметила она. – Но она стоит на одной ноге: нет накопительных, корпоративных пенсий, у большей части населения нет сбережений».
Записал Олег МИТЯЕВ Economy Times, 9 октября 2018 года
